– Конечно. Пожалуйста, входите.
Она встала из-за письменного стола, прекрасное видение в ярко-синем платье с белой отделкой. Ее золотистые волосы были причесаны как обычно. Улыбаясь, она подвинула к Харкорту хрустальный письменный прибор.
– Благодарю вас. Это займет не более минуты.
Она показалась ему еще красивее, чем он запомнил: вся золотистая и бело-розовая, она была свет и сияние, и это так контрастировало со смуглой красотой Джастина. Он понял, что так привлекало в ней Джастина. Но это и обеспокоило его. Он доверял очень немногим женщинам: великое множество особ женского пола были готовы обвести мужчину вокруг пальца, просто чтобы посмотреть, как он будет страдать и корчиться.
Ноулз возвратился к своим обязанностям, а Клэй обратился к Эриел. Возможно, краткий разговор с ней успокоит его.
– Я надеялся застать лорда Гревилла дома, – сказал он, чтобы хоть как-нибудь завязать разговор. – У меня есть деловое предложение. Я подумал, что оно могло бы заинтересовать его. Я редко позволяю себе заниматься финансовыми вопросами, но эта небольшая сделка показалась мне столь привлекательной, что я решил рискнуть.
– Боюсь, что он будет дома поздно. А завтра он собирается уехать в Кадемон, и, должно быть, пробудет там несколько недель. – Эта перспектива вовсе не радовала ее.
– Если у меня правильные сведения, в прошлый раз вы сопровождали его туда?
– В тот раз все было иначе.
– Как это?
Она слегка вздернула подбородок:
– Он собирался сделать меня своей любовницей, о чем вам, вероятно, известно.
Ее прямолинейность вызвала у него усмешку, но он тотчас же подавил желание улыбнуться.
– Похоже, все изменилось.
– Да.
Но, судя по всему, ее это не обрадовало.
Клэй открыл свой саквояж, вынул из него бумаги и положил стопку на угол письменного стола.
– Знаете, он бы обращался с вами хорошо. Джастин ничуть не похож на своего отца. Я не припомню, чтобы у него были любовницы, что, впрочем, не означает, что он всегда вел монашеский образ жизни.
– Я уверена в этом. Не сомневаюсь, что многие женщины охотно приняли бы предложение стать его любовницей.
– Да, если бы он пожелал их. Я думаю, что вы значите для него много больше. Для него это не просто интрижка. – Эриел не ответила. Ей было нелегко найти достойный ответ. – Не знаю, насколько хорошо вы теперь его узнали. Он вовсе не такой бессердечный человек, каким кажется.
Ее прелестное лицо выразило живейший интерес.
– Вы расскажете мне о нем?
Клэй улыбнулся:
– А что бы вы хотели узнать?
– Он кажется таким замкнутым. Неужели никогда не было никого, с кем бы он был близок? Кого-нибудь, кто был бы по-настоящему привязан к нему? Я знаю, что мать бросила его, а отец никогда им не интересовался. Его сестра занята только собой. Однажды он упомянул свою бабушку, но похоже, что он с ней не видится. А юный Томас по большей части живет за городом.
– Я искренне привязан к нему, – тихо сказал Клэй.
Синие глаза Эриел, прекрасные и бесхитростные, теперь были прикованы к его лицу.
– Я тоже, – сказала она.
Клэй обдумывал ее слова, гадая, можно ли верить в ее искренность, или она настолько умна и расчетлива, чтобы разглядеть истинную сущность Джастина под его жесткой и циничной маской.
– Насколько мне известно, у вас тоже нет близких людей. Я полагаю, это как-то сближает вас с Джастином.
На ее губах появилась задумчивая улыбка:
– Некоторым образом. Но в отличие от Джастина в детстве я была нежно и горячо любима. У меня была такая замечательная мать, о которой может мечтать любая дочь, а также любящие бабушка с дедушкой. Только после их смерти я осталась на попечении отца и страдала от его жестокого обращения. Я понимаю, как важна в жизни любовь. Не думаю, что Джастин имеет об этом хоть самое слабое представление.
– Возможно, вы могли бы его кое-чему научить.
– Научить его?
– Думаю, человек должен понять, что значит быть любимым, прежде чем сможет дарить любовь сам. Но конечно, кое-чему человека можно научить.
– Возможно, это так. Если бы я была смелее! К сожалению, риск слишком велик. Как только мой долг будет выплачен, я уеду. Лорд Гревилл положил мне невероятно высокое жалованье, но едва ли я стану возражать. – На губах ее появилась шаловливая улыбка. – Но не исключено, что я его заслуживаю.
