жажда мести?
Она покосилась на суровое, бесстрастное лицо Аракаше и задалась вопросом, хорошо ли его знает? Сейчас он казался ей другим, незнакомым и враждебным, безразличным к ее мыслям и чувствам, погруженным в свой, чуждый ей мир. Быть может, обида на Обри накапливалась исподволь в его душе и только теперь прорвалась? Кто их поймет, этих краснокожих? Как узнать, что творится у них в головах, полных суеверий? Странный, загадочный народ! Аракаше вполне мог подумать, что действует по приказу Великого Духа, а если это так, то нечего с ним и спорить.
Как легко и просто ей жилось в Сент-Луисе: носилась по улицам верхом, водила дружбу со всяким сбродом… Теперь же она могла не только потерять отца и Ястреба, но и стать виновницей войны между индейцами и белыми. Ну и положение! Прежде она мучилась и беспокоилась из-за Ястреба, а теперь ей предстоит дрожать от страха за судьбу отца!
— Аракаше! — в отчаянии воскликнула Розалин. — Умоляю, выслушай меня!
— Женщина кроу должна молчать, а не злить мужчину! — отрезал индеец, пронзив Розалин недобрым взглядом. — Будешь делать то, что я прикажу! И не вздумай жаловаться или задавать вопросы, а тем более давать мне советы. Захочу — отдам тебя в жены кому-то из своих воинов. Не покоришься — пожалеешь об этом. Обращаться к тебе все будут по твоему новому имени — Мицкапа. Ты станешь носить одежду индианок и жить по законам нашего племени. Если же ты не признаешь меня отцом, не рассчитывай на мое благоволение. Эту ночь мы проведем здесь, вон под тем деревом!
Они остановили лошадей и спешились. Аракаше швырнул одеяло Розалин:
— Ложись спать, Мицкапа! Утром мы узнаем, какая участь постигла человека, которого ты считала своим отцом.
Розалин послушно легла, мысленно благодаря Бога за то, что Аракаше ее не связал. Она твердо решила бежать, как только индеец уснет, и попытаться спасти отца. Никакого плана действий у Розалин еще не было, но она не собиралась сидеть сложа руки и была готова рискнуть, хотя и понимала, как разъярится Аракаше.
Розалин притворилась спящей и лежала неподвижно, пока дыхание Аракаше не стало ровным. После этого она потихоньку отползла в сторону, встала и, вскочив на коня, растворилась во мраке.
Незадолго до рассвета Обри разбудили и, связав ему руки, затолкали в лодку. Вскоре в нее усадили и других пленников и пустили суденышко по течению. Река вынесла неуправляемую лодку на стремнину, к двум огромным валунам, и, закрутив в водовороте, швырнула в протоку между ними, заканчивающуюся водопадом. Обри сразу понял, что вряд ли останется в живых, упав с громадной высоты в пропасть. У него защемило сердце: приближалась трагическая развязка всех его злоключений. Возможно, лучшей участи он и не заслуживал…
Лодку кидало и бросало из стороны в сторону. Перекаты замедляли ее движение, но падения с обрыва было не избежать. Внезапно впереди на берегу раздался громкий треск, и в реку рухнуло громадное дерево, преградив лодке путь. Приглядевшись, Обри увидел на берегу Ястреба, Медвежьего Когтя и еще четырех охотников. Менее всего торговец, обреченный на гибель, ожидал, что его спасут заклятые враги. Обри протер глаза: да, это были они, отец и сын Бодлеры. Судьба продолжала его испытывать.
Лодка врезалась в дерево и застряла в его сучьях. Ястреб проворно пробрался по стволу на нос судна и, наклонившись к Дюбуа, насмешливо спросил:
— Похоже, ты попал в передрягу, приятель?
— Брось мне нож! — крикнул Обри, прикидывая, долго ли продержится его утлое суденышко под напором мощного течения. — Скорее!
— Буду рад помочь, но только если согласишься на мои условия, — любезно ответил Ястреб, тоже с опаской поглядывая на бурлящий поток, — Думай быстрее, у тебя мало времени!
Дюбуа заскрежетал зубами от злости, понимая, что ему придется уступить.
— Какие условия, черт побери?
— Я хочу заручиться твоим согласием на мое постоянное и равноправное участие в торгах!
Лодка сдвинулась с места и поплыла вдоль ствола.
— Хорошо, я согласен! — крикнул Обри. — Бросай нож! Я должен успеть разрезать себе на руках веревки.
Однако Ястреб не торопился его выручать. Ухмыльнувшись, он заявил, что этим его требования не ограничиваются.
— Выкладывай, дьявол! — прорычал Обри. — Говори, что еще тебе нужно!
— Твое благословение!
— Благословение?
— Да, согласие на мой брак с Розалия. Если ты нас благословишь, я уговорю Аракаше сохранить тебе и твоим людям жизнь. Вам даже вернут часть провианта и лодки, чтобы вы смогли добраться до Сент- Луиса.
— Нет! — отрезал Обри, яростно сверкая глазами.
— Что ж, ты хозяин своей жизни, — пожал плечами Ястреб и с сожалением посмотрел на обрыв, за которым шумел водопад. — По-моему, твое благословение мне не понадобится, если ты отправишься к праотцам.
Лодка уже быстро скользила по течению, ломая ветки упавшего дерева. Обри побледнел.
— Время на раздумье истекло, — развел руками Ястреб. — Спрашиваю в последний раз: я получу твое благоговение?
— Согласен, черт бы тебя побрал! Ты припер меня к стенке! Ступай и договаривайся с Аракаше.
Едва он выдавил из себя эти слова, Ястреб крикнул приятелям, чтобы «ни подтянули лодки к берегу и хорошенько их закрепили. А сам, не теряя времени, выбрался на берег и скрылся в зарослях.
Обри оставалось лишь гадать, удастся ли Ястребу повлиять на своего могущественного деда. Он присел на скамейку, так как ноги его не держали, и с тоской посмотрел в сторону водопада. Осмелится ли внук перечить деду, если тот ответит отказом? Вряд ли: в любом случае Ястреб ничего не теряет. Ведь ему действительно не понадобится его благословение, если лодка сорвется в пропасть.
Обри скользнул полубезумным взглядом по берегу. За ним с довольной ухмылкой наблюдал Медвежий Коготь. Уж не собирается ли этот старый бродяга0 разрезать линь, удерживающий лодку? Обреченно вздохнув, торговец понурился, размышляя о своем будущем.
Ястребу не пришлось скакать в лагерь кроу: Аракаше сам объявился у брода. Вид у него был озабоченный и хмурый. Ястреб встревожился: что случилось? После прощального свидания с Розалин он обратился к старику за помощью. Аракаше согласился захватить караван и взять Обри в заложники. По замыслу его внука был разыгран прекрасный спектакль. Все шло гладко, Дюбуа и его люди ничего не заподозрили и встретили своих спасителей, как ангелов небесных, Обри принял все предъявленные ему требования и даже обрадовался, что легко отделался. Ястреб с нетерпением ждал встречи с любимой.
Предполагалось, что она проведет эту ночь под присмотром Аракаше. Однако ее не было рядом с ним. Куда она подевалась? Ястреб пожалел, что не поделился с ней своими планами. Впрочем, на это у него ночью все равно не оставалось времени. Не сомкнув глаз, он обговаривал подробности своей затеи сначала с кроу, а потом с трапперами.
— Где Розалин? — спросил он Аракаше.
— Ночью она сбежала! Сначала я решил, что Мицкапа бросится к водопаду и попытается спасти отца. Она умоляла его пощадить. Но на берегу ее не оказалось. Где, по-твоему, она может быть?
Ястреб мысленно чертыхнулся. Ему следовало попросить старика связать Розалин или раскрыть ей свои планы. Можно было предвидеть, что Розалин не станет сидеть сложа руки — не такой у нее характер.
Развернув коня, Ястреб поскакал назад, на поиски пропавшей. С каждой минутой его опасения усиливались. Безоружная девушка могла попасть в любую передрягу. Лучше бы Аракаше привязал ее к дереву!
Добравшись до своих, Ястреб велел начать поиски Розалин по всему берегу. Трапперы разошлись в разные стороны. Аракаше и его воины остались сторожить Обри компанию. Сам Ястреб тоже углубился в прибрежные заросли, то и дело выкрикивая имя пропавшей. Его усилия грозили обернуться не радостью, а несчастьем. На Розалин могли напасть хищники или индейцы из враждебного племени. Что за злой рок их преследует?
