– Почему бы тебе не рассказать ей, что с тобой происходило?
– Ни за что! Я должен верить в то, что она ко мне привяжется. А если это случится, то эти знания причинят ей боль. У меня такое чувство, что она переменит свое отношение ко мне; _ но мне нужно время. Мне бы очень хотелось ускорить этот процесс.
Бау допил свою рюмку и уставился в ее дно.
– Напои ее. Смирные мужчины постоянно так делают. На одну ночь забыть обо всех комплексах…
Лахлан чуть было не рассмеялся – но понял, что Бау говорит совершенно серьезно.
– Как ты думаешь, если я буду пьян, она тоже опьянеет?
– А почему бы и нет?
Лахлан немного подумал – а потом решительно покачал головой:
– Нет. Я не стану, пока у меня есть надежда. Заметив, что Лахлан то и дело смотрит на окно – несомненно, замечая, что близится закат, – Бау сказал:
– Иди. Будь с ней, когда она проснется. Лахлан кивнул и встал.
– На самом деле я хочу прийти еще до того, как она встанет…
_ Ах ты, сучка! – послышался женский голос на галерее внизу.
Глава 21
Лахлан рванулся к перилам, чтобы выглянуть на галерею, расположенную внизу.
– Кассандра приехала, – пробормотал Бау у него за спиной, озвучивая то, что было и без того понятно, потому что Кассандра в этот момент навалилась на Эмму и пыталась ее задушить.
Лахлан ухватился за перила, готовясь через них перескочить, но Бау с силой дернул его назад.
– Прекрати, Бау! Кассандра причинит ей вред – и мне придется ее убить.
Бау его не отпустил, и Лахлан замахнулся на него кулаком, по привычке пуская в ход более слабую левую руку. Ожидавший этого Бау поймал его руку и завернул ее ему за спину.
– Неужели до сих пор чувствуешь себя виноватым за тот единственный удар, когда мы были мальчишками? Повторяю еще раз: я в конце концов пришел в себя! А теперь посмотри и отнесись к своей подруге с большим уважением.
Лахлан послушался – но при этом локтем второй руки пихнул Бау в лицо.
Эмма ударила лбом в нос Кассандры. Лахлан нерешительно замер.
– Твоя Эммалайн даже не запыхалась. А если она не сделает это сейчас, ей постоянно станут бросать вызов. Не забывай: мы – жестокие твари, поклоняющиеся силе, – добавил Бау с гадкой ухмылкой, словно цитируя чьи-то слова.
– Проклятие, это не имеет значения. Она хрупкая. Она еще не оправилась от ран…
– Она изворотливая – и кто-то ее обучат, – спокойно отметил Бау, отпуская Лахлана как раз в тот момент, когда Эмма освободила себе небольшое пространство под Касс и ударила ее обеими ногами с такой скоростью, что ее тело потеряло очертания. Ее ступни четко впечатались Касс в грудь, отбросив ее на другую сторону помещения. Лахлан тряхнул головой, не веря своим глазам.
Бау тем временем налил себе виски и придвинул кресло к перилам.
Касс убрала растрепавшиеся волосы с лица.
– Ты за это заплатишь, пиявка!
Эмма одарила ее скучающим взглядом и грациозно выпрямилась, но ее глаза сверкали серебром.
– Давай попробуй.
Бау был прав: у нее даже дыхание не сбилось!
Касс приняла вызов. Она бросилась на Эмму, повалив ее своим гораздо более крупным телом, а потом резко ударила Эмму по губам.
Лахлан взревел от ярости и перескочил через перила. Не успел он добежать до дерущихся, как Эмма рванула Касс когтями, вывернулась из-под нее и, вскочив на ноги, отвела руку назад, готовя удар.
Лахлану этот прием был хорошо знаком.
Касс врезалась в противоположную стену, а на нее рухнул гобелен.
Бау спрыгнул позади него, шумно выдохнул и заявила:
– Улучшить этот поединок можно было, только поставив их на желе.
Добравшись до Эммы, Лахлан схватил ее за плечи, но она рефлекторно дернулась и ударила его, попав по правому глазу. Он сжал зубы, тряхнул головой – и быстро осмотрел ее, ища травмы. Он невольно поморщился при виде рассеченной нижней губы и выдернул из брюк край рубашки, чтобы вытереть кровь, но Эмма протестующе зашипела.
– Тебе от этого больно?
Бау помог Касс встать и подтащил ее поближе.
– Что тут произошло? – взревел Лахлан, обращаясь к Касс.
– Лахлан, ты жив! – закричала она, кидаясь к нему.
