— Браун, возьми пять человек и прочеши доки! — ревел Эймос Хоукинз с возвышенной части улицы. — Боггз, обойди Мермейд-стрит. Остальные пойдут со мной. Мне нужен этот чертов подонок, и мне наплевать, как вы его поймаете! Пятьсот фунтов за поимку Лиса!
Тэсс едва не разрыдалась, когда горячие офицеры Хоукинза прогрохотали вверх по улице за ее спиной. Боже правый, она в ловушке!
В панике Тэсс споткнулась о какой-то камешек, который с шумом покатился вниз по булыжной мостовой. И немедленно отступила в тень, вжавшись в затененный дверной проем, застыв там с бешено бьющимся сердцем.
Слишком поздно! Человек в проулке обернулся, и хотя его лицо было в тени, Тэсс чувствовала, как его пронзительные глаза ощупывают безмолвную темноту улицы. Некоторое время он не двигался, потом наконец повернулся и прислонился к дальнему углу галереи. Неслышно переводя дух, она оглядела ближайшие дома в поисках лучшего укрытия. Без всякого предупреждения ее схватила за плечи пара стальных рук.
— Кто у нас тут? Быть может, неуловимая жертва Хоукинза?
Дико вскрикнув, Тэсс пыталась вывернуться и неистово билась в этих цепких руках. Но ее молотящие кулачки были не более опасны, чем болотные мухи.
— В таком случае ты немногого стоишь, — буркнул захвативший ее человек, пристально вглядываясь ей в лицо, — и к тому же ты чертовски грязный.
Тэсс вознесла благодарственную молитву за то, что засунула маску с усами в карман объемистого плаща, когда уходила с болота. Треуголка скроет ее волосы. Оставалось надеяться на то, что древесный уголь, которым она разрисовала себе лицо, стерся не полностью.
К проулку приближался топот ног.
На секунду ей удалось вырваться, но потом цепкие пальцы снова схватили ее, прижимая спиной к шершавой кирпичной стене.
— Вас, молодых, натаскивает Лис, так ведь? — грубо произнес мужчина. — Ей-богу, тебе не больше тринадцати-четырнадцати! Сопливый мальчишка.
— Пусти, негодяй! Щас научу тя, как приставать к бедным людям! — Тэсс инстинктивно перешла на грубый сельский диалект, поскольку понимала, что любой ценой должна сохранить свое инкогнито.
Она судорожно переступала ногами, ища опору. С каждым движением объемистый плащ все крепче обматывался вокруг ее тонкого тела, пока она не стала задыхаться в толстой, холодной и влажной шерсти.
Но мужчина придавил ее к стене всей тяжестью своего массивного тела.
— А ты горячий, скажу я тебе, мальчик мой. Десять фунтов плаща и девяносто фунтов драчливости!
Его дыхание было теплым, смешанным с запахом коньяка. Даже понимая, что это бесполезно, Тэсс продолжала сопротивляться. Резко дернувшись, она оказалась прижатой к широкой груди мужчины и твердой линии его бедер. Она почувствовала, что лицо ее вспыхнуло под слоем угля.
— Перестань сопротивляться, дурачок! — прошипел незнакомец.
Что-то в этом голосе, одновременно бархатном и жестком, показалось ей знакомым. Воспоминания нахлынули на Тэсс, пробиваясь теперь сквозь стену горького, забытья, воздвигнутую за долгие годы. Стена рухнула, оставив ее незащищенной и возмутив глубокий источник боли.
Жестокой боли, которую она прогнала из сердца пять лет назад. Боли, которую считала до сих пор забытой.
В изумлении Тэсс почувствовала, как жесткие бедра мужчины соприкасаются с ее бедрами. Она подавила рыдание. Это не был голос незнакомца. Это был голос Дейна Сен-Пьера, мужчины, которого она некогда любила со всей необузданной страстью юной, неискушенной души.
Боже правый, этого не может быть!
Но невозможно было не узнать низкий тембр голоса и холодные синие глаза. Темно-синие глаза! Глаза мужчины, укравшего ее сердце, превратившего его в груду осколков, а потом повернувшегося и ушедшего из ее жизни без тени сожаления. Тэсс оцепенела, чуть не плача от опаляющей боли этих воспоминаний.
Холодные и влажные пальцы мужчины заскользили к ее шее.
— Черт тя побери! — прохрипела она. — Пусти щас же, ты, грязный подонок! — Ей удалось вывернуться и нацелиться коленом ему в пах, но Дейн резко повернулся, зажав ее ногу своей.
— Успокойся ты, дурень, — прорычал Рейвенхерст, безжалостно сжимая рукой нежную шею, — если не хочешь, чтобы тебя нашел Хоукинз!
У входа в галерею послышались топот и ржание норовистых лошадей. Пальцы Дейна предупреждающе напряглись, он подтолкнул Тэсс назад упругим телом, вжимаясь вместе с ней в стену галереи. Они стояли, прижавшись грудью к груди, бедром к бедру. У Тэсс кружилась голова, она как бы качалась на волнах памяти, погружаясь в его аромат.
Она вдыхала смешанный запах морской соли и табака, коньяка и мокрой шерсти. И слабый, неуловимый мужской запах — чистый и слегка дымный. Как все это было знакомо — как будто никогда и не было долгих лет разлуки!
Каждая напряженная мышца его тела была прижата к возбужденному телу Тэсс. Его твердые бедра вдавились в ее живот, а ее подбородок упирался ему в грудь. Она чувствовала тепло его кожи через свою влажную одежду, под распахнутым плащом слышала яростное биение его сердца.
Или это было ее сердце?
Грубая влажная шерсть раздражала ее соски, отчего они моментально встали торчком. Дикое и безрассудное желание пронизало ее дрожащее тело, и она содрогнулась, уносимая на волнах сильного чувства и безжалостной памяти.
«Дейн, — шептала ее кровь. — Почему ты позволил этому так закончиться? И зачем вообще ты вернулся?»
С возвышенной части переулка послышался резкий цокот копыт.
— Эй, там! Остановись, говорю я, именем короля! — Через улицу затопали быстрые ноги.
— Зачем вы остановились, идиоты? — заревел Хоукинз от подножия холма. — Здесь никого, кроме чертовой кошки! Немедленно найдите мне этих поганых контрабандистов! Сегодня ночью, понятно? Хватайте любого со следами песка на сапогах или клочьями болотной травы в волосах. Они мне выложат все, что надо, или я вырву языки из их глоток! А теперь поторапливайтесь, а не то упустите добычу, стоя вот так с разинутым ртом!
Лошади устремились вверх по переулку; звон их копыт резко отдавался в ушах Тэсс. Минуту спустя отряд таможни прогрохотал мимо входа в галерею.
Наконец настала тишина, резкие голоса удалялись и звучали уже еле слышно. Тэсс смогла перевести дух и часто задышала. Стальные пальцы Рейвенхерста тотчас же вновь сомкнулись на ее горле.
— Пусти меня, ты, тупоголовый верзила! — яростно прошипела она, извиваясь в его руках.
Не успев ничего предпринять, она снова была притиснута к стене мужчиной, опалявшим своим дыханием ее прохладную кожу.
Задев ребрами за выступающий обломок кирпича, она еле удержалась от рыданий. «Никаких слез! — яростно приказала она себе. — Мне нельзя поддаваться панике. Он не должен догадаться, что я не мальчик».
— Ну а теперь, — произнес незнакомец бархатным голосом, в котором слышалась угроза, — давайте-ка посмотрим на неуловимую жертву Хоукинза.
Тэсс тщетно сопротивлялась, пока он тащил ее к бледному прямоугольнику света, освещавшему узкую галерею.
Вне себя от ужаса, Тэсс пыталась вырваться из его рук. Почувствовав, что он проводит ладонью по ее лицу, она яростно укусила его.
Стоящий рядом с ней человек взревел от удивления и боли. Витиевато ругаясь, он заломил ей руки за спину.
— Еще один такой трюк, парень, и я сдам тебя Хоукинзу! Судя по тому, что я слышал о нем, тебе это не слишком понравится! — Он прищурил пронзительные глаза, вглядываясь в ее чумазое лицо. — Твоя юность не пойдет тебе впрок в Дуврской тюрьме, дурачок. Если ты не умрешь от болезни тебя загубят другие
