Смиренный земледелец Взял труд и сельный плод, Могущество — владелец; Купец равнину вод Наморщил под рулями; Взял откуп арендарь, А пастырь душ — алтарь И силу над умами. «Будь каждый при своем (Рек царь земли и ада); Вы сейте, добры чада; Мне жертвуйте плодом». Но вот… с земли предела Приходит и поэт; Увы! ему удела Нигде на свете нет; К Зевесу он с мольбою: «Отец и властелин, За что забыт тобою Любимейший твой сын?» — «Не я виной забвенья. Когда я мир делил, В страну воображенья Зачем ты уходил?» — «Увы! я был с тобою (В слезах сказал певец); Величеством, красою Небес твоих, отец, Мои питались взоры; Там пели дивны хоры; Я сердце возносил К делам твоим чудесным… Но, ах! пленен небесным, Земное позабыл». — «Мой сын, уделы взяты; Мне жаль твоей утраты; Но раж перед тобой; Согласен ли со мной Делиться небесами? Блаженствуя с богами, Ты презришь мир земной» С тех пор — необожатель Подсолнечных сует — Стал верный обитатель Страны духо́в поэт, Страны неоткровенной: Туда непосвященной Толпе дороги нет; Там чудотворны боги Веселые чертоги Слияли из лучей, В мерцающей долине, Любимице своей Фантазии-богине; Ее Природа мать; Беспечно ей играть Дает она собою; Но, радуясь игрою, Велит ее хранить Трем чадам первородный, Чтоб прихотям свободным Ее не заманить В туманы заблуждений: То с пламенником Гений, Наука с свитком Муз И с легкою уздою Очами зоркий Вкус; С веселою сестрою Согласные, они Там нежными перстами Виют златые дни; Все их горит лучами; Во все дух жизни влит: В потоке там журчит Гармония наяды; Храним Сильваном лес; Грудь юныя дриады Под коркою древес Незримая пылает; Зефир струи ласкает И вьется вкруг лилей; Нарцисс глядит в ручей; Среди прозрачной пены Летучих облаков Мелькает рог Селены, И в сумраке лесов Тоскует филомела. Хранят сего удела Магический покой Невинность — гений милый С Беспечностью — сестрой; И их улыбки силой Ни Скукою унылой, Ни мрачной Суетой, Ни Алчностью угрюмой, Ни Мести грозной думой, Ни Зависти тоской Там светлость не мрачится; Там ясная таится,
