С полным правом Маунтбэттен добавлял: «Угроза японцев Индии фактически миновала, впереди вырисовывается в перспективе первая крупная победа англичан в Бирме».
Глава пятнадцатая СТРАТЕГИЯ В ВОЙНЕ ПРОТИВ ЯПОНИИ
Пока в Бирме и на Тихом океане шли описанные в предыдущей главе ожесточенные и решающие бои на суше и в воздухе, вся будущая политика ведения войны против Японии горячо обсуждалась нами в Лондоне, а также американцами в Вашингтоне и в переговорах между Лондоном и Вашингтоном. Я уже упоминал о докладе объединенного англо-американского штаба на Каирской конференции относительно политики на Тихом океане на длительное время и участия англичан в осуществлении этой политики. Я писал также о том, как этот доклад был парафирован президентом и мною, причем под давлением событий мы не имели возможности изучить его или обсудить между собой и с нашими советниками. Лишь в Маракеше, получив просьбу направить телеграмму по этому поводу доминионам, я понял, насколько далеко зашли при разработке своей точки зрения английские начальники штабов. Тут же выяснилось, что я не согласен с ними, и это привело к единственному значительному разногласию из всех возникавших между мною и военным кабинетом, с одной стороны, и нашими достойными доверия военными коллегами — с другой.
Коротко говоря, перед нами стоял следующий вопрос: должны ли мы направить наши военно-морские силы (а также те войска, авиацию и транспортные суда, которые мы смогли бы выделить и перебросить) для действий на левом фланге американских вооруженных сил в юго-западной части Тихого океана, базируясь при этом на Австралию? Именно такова была точка зрения наших начальников штабов, и им не трудно было достигнуть соглашения по этому вопросу в Каире со своими американскими коллегами. С другой стороны, я и мои соратники полагали, что мы должны продвигаться на восток в направлении Малаккского полуострова и голландских островов, используя в качестве базы Индию. Начальники штабов утверждали, что Маунтбэттен сможет приступить к осуществлению крупных десантных операций лишь через шесть месяцев после поражения Германии, тогда как к осуществлению их плана отправки подкрепления на Тихий океан (который, по их мнению, мы обязались выполнить) можно приступить гораздо раньше.
Как только я приехал на родину, я созвал заседание комитета обороны, на котором мы впервые детально рассмотрели и обсудили весь этот вопрос.
Через несколько дней я написал следующую памятную записку:
Премьер-министр — генералу Исмею для комитета начальников штабов
24 января 1944 года
'1. Все мои коллеги министры, присутствовавшие на заседании 19-го, с большим неодобрением говорили мне о проектах, изложенных «плановиками». Я сам не согласен с этими планами, и этот вопрос надо будет обсудить в переговорах между правительствами. Следует также напомнить, что этот план сильно отличается от того, который изложил нам начальник штаба генерала Макартура. Таким образом, очевидно, что по этому вопросу существуют большие разногласия Даже между самими американцами.
2. Никто не станет возражать против отправки предложенного небольшого числа судов для сотрудничества с американским флотом в любой июньской операции, которую они могут иметь в виду, и, конечно, мы всегда должны быть готовы усилить флот на Тихом океане. Но нельзя признать удовлетворительным такой план войны на этих театрах, который не предусматривает эффективного использования в 1944/45 году, еще до разгрома Гитлера, очень крупных воздушных сил и войск, которыми мы располагаем в Индии и в районе Бенгальского залива.
Единственная операция, в которой можно их эффективно использовать, — это Суматра («Калверин»). Я давно уже убежден в том, что это самый лучший способ отвлечь очень большое число японских самолетов, а, возможно, также и войск или же, если удастся, отвоевать обратно важную территорию и приобрести базы, с которых мы с одинаковым успехом можем наносить удары по Сингапуру, Бангкоку, Малаккскому проливу и японским коммуникациям с Бирмой. Мои соратники согласны со мной в том, что мы должны сосредоточить свои усилия в этом направлении и разъяснить американцам, что взамен поддержки на Тихом океане, которую мы им собираемся оказать, мы рассчитываем на их помощь, а именно, хотим получить от них достаточное число десантных судов и в такие сроки, чтобы мы могли атаковать Суматру в октябре, ноябре или декабре. Они легко могут сделать это за счет громадного нового строительства танкодесантных барж, начатого в этом году.
Мы должны подождать прибытия офицеров, направляемых адмиралом Маунтбэттеном, чтобы всесторонне обсудить с ними этот вопрос, и мы не можем послать какие-либо телеграммы доминионам, пока у нас не выработается, по крайней мере, свое собственное мнение'.
В середине февраля 1944 года прибыла миссия Маунтбэттена во главе с заместителем начальника его штаба, способным американским генералом Ведемейером. Маунтбэттен полагал, что запроектированная американцами сквозная дорога из Северного Ассама в Китай может быть открыта для двустороннего сообщения не раньше июня 1946 года. Поэтому он советовал отказаться от этого плана и вместо этого расширить существующий воздушный путь. Если это будет сделано, то ему не надо будет отвоевывать такую большую часть Северной Бирмы. Освободившиеся благодаря этому силы он хотел использовать для проникновения в расположение противника в Малайе и в Голландской Индии и быстрого продвижения на северо-восток от одной базы к другой вдоль побережья Азии. Это дало бы возможность пользоваться более удобными морскими коммуникациями с Китаем и явилось бы непосредственной помощью американцам, наступающим на Японию из центральной части Тихого океана и с Новой Гвинеи. Прежде всего надо было овладеть Суматрой, и он предлагал сделать это, как только в Северо-Западной Европе освободятся средства, необходимые для комбинированных операций. Таким образом, вновь была поставлена в порядок дня операция «Калверин».
Однако эта стратегия не соответствовала рекомендациям, по поводу которых договорился в Каире объединенный англо-американский штаб. Таким образом, на очередь дня встал вопрос о наших разногласиях относительно политики на длительное время, требовавший немедленного и практического разрешения. Я давно был сторонником операции на Суматре, и мне понравился новый план Маунтбэттена. Я считал по-прежнему, что подсчеты численности войск, необходимых для операций на Суматре, сильно завышены, но так или иначе в соответствии с планом, предложенным Маунтбэттеном, должен был образоваться излишек войск сверх того количества, которое требовалось для ведения сухопутной кампании в Бирме, и я был против того, чтобы использовать эти войска в операциях Макартура, где они играли бы второстепенную роль. В этом отношении меня полностью поддерживало министерство иностранных дел, которое полагало, что роль англичан на Дальнем Востоке не должна ограничиваться лишь оказанием незначительного содействия американцам; вряд ли это импонировало бы английскому народу. Кроме того, народы Азии были меньше заинтересованы в тихоокеанских островах, чем в обширных районах, которые значили для них очень много. В противоположность этому стратегия, предложенная командованием в Юго-Восточной Азии, немедленно оказала бы психологическое и политическое влияние, которое ускорило бы разгром Японии.
Я был совершенно уверен, что американцы будут рассуждать иначе. Поэтому я не был удивлен, когда 25 февраля 1944 года мне передали следующую телеграмму президента Рузвельта:
«Я очень озабочен последними тенденциями стратегии в пользу ведения в будущем операций в направлении Суматры и Малайи, вместо того чтобы преодолевать непосредственные препятствия, с которыми мы сталкиваемся в Бирме. Я не могу понять, как можно предпринять операцию против Суматры и Малайи, требующую громадных ресурсов и сил, прежде чем будет окончена война в Европе. Каким бы выгодным ни могло оказаться успешное осуществление операции „Калверин“, все-таки, по-видимому, можно добиться гораздо большего, если мы используем все имеющиеся у нас сейчас ресурсы для решительного наступления в Северной Бирме, с тем чтобы усилить нашу воздушную мощь в Китае и обеспечить необходимую поддержку нашему продвижению на запад к району Формоза, Китай, Лусон».
Это не предвещало успеха миссии Ведемейера.
Американский комитет начальников штабов незадолго до этого принял решение о том, что, хотя продвижение генерала Макартура к Филиппинам должно продолжаться, основную атаку предпримет адмирал Нимиц из центральной части Тихого океана против Формозы. Поэтому начальники штабов полагали, что, с точки зрения стратегической, значение освобождения Малайи и Голландской Индии будет невелико и окажется запоздалым. Они не видели никакой необходимости в наступлении на Суматру. Они
