боя,Могучи и неустрашимы оба.Их скакуны легки и быстроноги.Бароны шпорят, отпускают повод,Друг другу что есть сил удар наносят.Раздроблены щиты, пробиты брони.Подпруги рвутся, и сползают седла.С коней на землю валятся бароны.Сто тысяч человек глядят и стонут.Аой!Бойцы на землю рухнули с седла,Но тут же встали на ноги опять.Проворен Пинабель, могуч и яр.Друг к другу поединщики спешат.Меч с золотым эфесом каждый взял.Клинки о шлемы крепкие звенят,Ударом отвечают на удар.Скорбят французы, плачет Карл, молясь:«О господи, дай правде воссиять!»«Тьерри, сдавайся! – Пинабель кричит.– И я вассалом сделаюсь твоим,Отдам тебе владения свои,Лишь Ганелона с Карлом помири».Тьерри в ответ: «Об этом помолчи.Я был бы низок, если б уступил.Один господь нас может рассудить».Аой!Тьерри кричит. «Ты, доблестный барон,Могуч, сложен на славу и высок.Известно всем, что ты вассал лихой.Сдавайся мне, сопротивляться брось,И короля я помирю с тобой.А Ганелона не спасет ничто.Неслыханную казнь претерпит он».Ответил Пинабель: «Не дай господь.За родичей стоять – мой долг прямой.Вовек не уклонюсь я от него.Уж лучше гибель, чем такой позор».И вот удары зазвенели вновь.По шлему золотому бьет клинок.Взлетают к небу искры и огонь.Теперь никто не разведет врагов.Их поединок только смерть прервет.Аой! Могуч и ловок Пинабель Сорансский.В шлем провансальский он врага ударил.От искр на поле запылали травы.Так метко Пинабель свой меч направил,Что расколол он на Тьерри забрало.Клинок рассек ему шишак с размаху,И лоб, и щеку правую поранил,До живота насквозь прорезал панцирь.Но спас Тьерри от гибели создатель.Аой!Тьерри увидел – ранен он в лицо.Стекает на траву из раны кровь,По голове врага ударил онИ до забрала шлем рассек на нем.Из раны наземь вывалился мозг.Пал Пинабель, издав последний вздох.Закончился ударом этим бой.Кричат французы: «Суд свершил господь!Повешены должны быть ГанелонИ тридцать поручителей его».Аой!Бой кончен, поле за Тьерри осталось.Как победитель, он предстал пред Карлом,И с ним четыре знатные вассала:Анжуец Жоффруа, Немон Баварский,Гильом из Бле и граф Ожье Датчанин.Тьерри в объятья принял император,Стер кровь с него плащом на горностаях,Плащ отшвырнул, в другой облекся сразу,С Тьерри доспехи осторожно сняли,На мула он арабского посаженИ в город с ликованием отправлен.Вот возвратились все на площадь в Ахен,А там уже виновных ждет расправа.Сзывает Карл баронов на совет:«Как поступить с задержанными мне? За родича они пришли радеть.В залог их нам оставил Пинабель».Французы отвечают: «Всех на рель»Наместнику Бабрюну Карл велел;«Ступай и всех задержанных повесь,Клянусь седою бородой моей:Коль хоть один сбежит, тебе конец».«Исполню все», – Бабрюн ему в ответ.Сто стражей силой тащат их на смерть.На казнь пошло их тридцать человек.Предатель губит всех – себя, друзей.Аой!Единодушно порешили судьи:Баварцы, пуатвинцы и бургундцы,Бретонцы и особенно французы,– Чтоб Ганелон погиб в жестоких муках.Вот к четырем коням злодей прикручен.Привязан крепко за ноги и руки,А кони эти дики и могучи.Четыре стража отпускают узды,Летят по лугу кони что есть духу,На все четыре стороны несутся.У Ганелона жилы растянулись,Оторвались конечности от трупа.Трава от крови покраснела густо.Он умер смертью пленника и труса.Изменой да не хвалится преступник,Возмездие свершил король наш славный.К себе своих прелатов он сзывает– Французов, алеманов и баварцев.«С собой привез я полонянку в Ахен.Ее здесь долго вере поучали.Крещение она принять желает,Чтоб спас ее от вечных мук создатель».Все молвят: «Восприемниц ей назначьте,Двух знатных дам и добрых христианок».У Ахенских ключей народ собрался,И в них крестилась королева мавров,И восприяла имя Юлианы,И добровольно христианкой стала.Когда король свой правый суд закончил,И гнев излил, и сердце успокоил,И приняла крещенье Брамимонда,День миновал и ночь настала снова.Вот Карл под сводом спальни лег на ложе,Но Гавриил к нему ниспослан богом:«Карл, собирай без промедленья войскоИ в Бирскую страну иди походом,В Энф, город короля Вивьена стольный[164].Языческою ратью он обложен.Ждут христиане от тебя подмоги».Но на войну идти король не хочет.Он молвит: «Боже, сколь мой жребий горек!»– Рвет бороду седую, плачет скорбно…Вот жесте и конец. Турольд умолкнул[165] . Из всех национальных эпосов феодального средневековья наиболее цветущим и разнообразным является эпос французский. Он дошел до нас в виде поэм (общим числом около 90), из которых древнейшие сохранились в записях XII века, а наиболее поздние относятся к XIV веку Поэмы эти именуются «жестами» (от французского «chansons de geste», что буквально значит «песни о деяниях» или «песни о подвигах»). Они имеют различный объем – от 1000 до 2000 стихов – и состоят из неравной длины (от 5 до 40 стихов) строф или «тирад», называемых также «лэссами» (laisses). Строки связаны между собой ассонансами, которые позднее, начиная с XIII века, сменяются точными рифмами. Поэмы эти предназначались для пения (или, точнее, декламации нараспев). Исполнителями этих поэм, а нередко и составителями их были жонглеры – странствующие певцы и музыканты.
«Песнь о Роданде», самая знаменитая из героических поэм французского средневековья, сохранилась в нескольких списках, из которых наиболее важны следующие:
1. Так называемый «Оксфордский вариант», о котором один из исследователей сказал, что «ценность его превышает ценность всех других редакции, вместе взятых». Эта рукопись, иногда обозначаемая Digby 23 (по имени ее владельца, завещавшего всю свою коллекцию древних манускриптов библиотеке Оксфордского университета), сделана примерно в середине XII века довольно тщательно англо-нормандским писцом с оригинала, диалект которого неясен, и дошла до нас в относительно хорошем состоянии. Она содержит 4002 ассонансированных стиха.
