феодалов. Известно, что Фридрих Энгельс высоко ценил немецкие народные книги и посвятил им специальную статью, вышедшую впервые в печати в 1839 году. «Необычайной поэтической прелестью обладают для меня эти старые народные книги, с их старинной речью, с их опечатками и плохими гравюрами. Они уносят меня от наших запутанных современных «порядков, неурядиц и утонченных взаимоотношений» в мир, который гораздо ближе к природе»{2}.
Немецкие народные книги, в том числе истории о шильдбюргерах, были необычайно популярны. Их читали вслух для всех окружающих и про себя, рассматривали гравюры, хотя качество их было далеко не лучшим. А словечко «шильдбюргер» стало нарицательным.
Но все же первым сборником сказок в Европе, видимо, следует считать «Сказку о сказках» (1634– 1636), или «Пентамерон», Джамбаттисты Базиле (издано в 1575–1632 гг.), обрамлением в этом сборнике выступала сказка о злоключениях принцессы Дзозы и очарованного принца Тадео.
В 1697 году вышли французские сказки в обработке Шарля Перро (1628–1703), составившие сборник «Истории или сказки былых времен с поучениями», который имел подзаголовок «Сказки матушки Гусыни». А дружное семейство Перро часто собиралось на вечера сказок, во время которых пересказывались приключения Золушки, Красной Шапочки, Кота в сапогах.
Выход в свет книги сказок Ш. Перро, завоеванная ею популярность подготовили французского да и вообще европейского читателя к восприятию восточных сказок — знаменитой «Тысячи и одной ночи», которая, кстати, была не простой записью сказок, а грандиозным собранием произведений народной литературы. В 1703–1713 годах выходит французский перевод этого свода в двенадцати томах, выполненный А. Галланом. Это был не первый случай встречи европейского читателя с творением восточной литературы, в основе которого лежали сказки: арабская версия древнеиндийской «Панчатантры» (III–IV вв.), известная под названием «Калила и Димна», была переведена на греческий в 1081 году и получила заглавие «Стефанит и Ихнилат». В течение XIII–XVI веков появились переводы арабской версии на испанский, латинский, немецкий и другие языки Европы.
Девятнадцатый век стал веком большой работы по собиранию сказок. Прежде всего будет справедливым упомянуть об огромной заслуге известных немецких ученых братьев Гримм, которые в период с 1812 по 1822 год опубликовали три тома немецких «Детских и домашних сказок». Это был свод, в который вошло двести сказок, не считая вариантов.
Отметим, что один из братьев, Якоб Гримм, впоследствии высоко оценил научную деятельность активного собирателя фольклора зарубежных славянских народов Вука Стефановича Караджича (1787– 1864), сербского филолога, историка, этнографа. Караджич стал первым собирать сказки этих народов.
Разумеется, теперь во всех странах Европы имеются многочисленные издания сборников сказок.
Там существуют центры по их изучению, издана «Энциклопедия сказок», указатели сказочных сюжетов и мотивов.
77
Мне вспоминается мой первый вечер в Томбукту, старинном африканском городе, некогда столице великого государства сонгаев.
С наступлением темноты я поднялся на кровлю дома, и при свете бледной луны передо мною открылся весь город. В нем мало зелени, мы на границе Сахары, и город засыпан песком, почти как у нас зимой засыпаны снегом улицы. V
Далеко на севере видны несколько звезд Большой Медведицы, а вся она за горизонтом. С другой стороны виднеются звезды Южного Креста, город скрыт темнотой.
И вот то тут, то там начинают зажигаться костры, и видно, как к кострам понемногу собирается народ. Через некоторое время доносятся глухие звуки барабанов.
Люди собираются на площади, усаживаются на песке или на скамьях, и начинаются разговоры, песни и пляски. Один за другим выходят танцоры и под звуки барабанов, отбивающих ритм, исполняют свои танцы. Танец связан всегда с песней, зрители подпевают; танец, песня и музыка составляют единое целое.
Это единство проявляется и в исполнении сказок. Африканская сказка — дело не только рассказчика, в ней принимают участие и слушатели. Когда рассказчик говорит о гиене и льве и передает их разговор, то он старается подражать голосу гиены — шепелявит, присвистывает. Передавая речь льва, он старается передать его рычание, более того — придать его словам особый, непонятный для слушателей характер: рассказчик рычит, угрожает, переставляет части слов, словом, старается как можно выразительнее изобразить животное.
Порою действующие лица в сказках поют, и тогда рассказчик начинает петь, а слушатели подтягивают ему. Им известна сказка, они знают песню, а все равно слушают ее с удовольствием.
Исполнение песен сопровождается обычно барабанным ритмом. У некоторых африканских народов существуют целые циклы сказаний о героях-предках, об истории племен, о появлении человека. И эти сказания нередко длятся не один вечер. Так, у народов Камеруна сказания о предках — они называются мвет — сопровождаются игрой на струнном инструменте вроде лиры. У народов манде сказания эти сопровождаются игрою на большом струнном инструменте кора, похожем на арфу.
Сказки исполняют всегда после захода солнца, обычно в сухое время года. Особенно любят рассказывать сказки в длинные лунные ночи, когда не нужно никуда торопиться. Нередко говорят: «В лунные ночи танцует вся Африка!»
Героями сказок обычно бывают животные, в которых как бы воплощаются основные свойства человека. Лев, могучий царь зверей, часто олицетворяет глупость, гиена — жадность и глупость, черепаха — мудрость, заяц — хитрость и изворотливость, паук, в особенности у народов, живущих в области тропических лесов, — хитрость и коварство, хотя одновременно с этим именно он «научил» людей земледелию и добыванию огня.
Не следует думать, что у африканских народов преобладают сказки о животных. Они особенно характерны для народов Намибии — бушменов и готтентотов, но распространены по всей Тропической Африке.
Нередко сказки начинаются прямо с песни, которая потом повторяется в сказке неоднократно и этим объединяет рассказчика и слушателей в единое целое.
Сказка в Африке — это подобие театрального действия, слушатели сами принимают участие в исполнении: поют, танцуют, подают реплики. Иногда сказки имеют обязательное начало. Так, рассказчик начинает: «Вот она, вот идет!», а все присутствующие восклицают: «Пусть придет, мы слышим, она поможет нам!» Конец сказки бывает и шуточным: «Я здорово наврал, но ложь — на счастье!» Если случайно рассказчик забыл конец, он говорит: «А часть сказки убежала в лес», то есть «я больше не знаю».
Единство рассказа, танца и музыки отражено в языках народов Африки. Так, живущие в области рек Замбези и Лимпопо народы каранга и их соседи называют сказку «нгана», а рассказывать сказку — «имба нгана», что буквально означает «петь сказку»; народы восточного побережья Африки — суахили и их соседи — называют собрания, где поют, танцуют и рассказывают сказки под ритмические удары барабанов, «нгома», но это слово означает также и сам барабан.
В африканской сказке все это слито воедино, и это отличает ее от сказки народов Европы.
В Западной Африке существуют профессиональные сказители — дьели, искусство которых передается от отцов к сыновьям.
В Африке сказки рассказывают обычно мужчины.
Так же как и в наших сказках, в них утверждается торжество добра над злом, ума над грубой силой, снисходительно прощается плутовство и хитрость.
