И, во прах склонясь главой, Горько плачет Теодора, Кудри по полу легли; Завтра день его позора, Завтра с горестной земли Милый друг ее умчится; Не слезой горячей к ней Он в последнее простится — Жаркой кровию своей! 3 Уж редеет сумрак хладный, Уж поднялся эшафот, И кругом толпою жадной Собирается народ. Час настал. С своей женою К башне подошел барон И могучею рукою Уж замка коснулся он. Вдруг с окна над ним слетело Что-то. — Ах! — и уж в пыли Два разбитых мертвых тела Близ дверей тюрьмы легли. 4 Там, в капелле, под горою, За решеткой золотой, Спит под мраморной плитою Рауфенбах с своей женой. Любо черни на просторе, Что толпе любви закон? Душно в гробе Теодоре Спать с немилым; где же он? Холм песчаный за рекою Лег над избранным твоим. Всё там тихо, — лишь зарею Ворон каркает над ним.

1840

Удавленник

Ужин сняли. Слава богу, Что собрались как-нибудь. Ну, присядем на дорогу, Да и с богом в дальний путь. Вот уж месяц вполовину Показался, — не поздай; Только слушай: ты долину За кладбищем объезжай! Речь давно об ней ведется: Там удавленник зарыт. Только полночь — он проснется И проезжих сторожит. Как огни, у исполина Светят страшные глаза; На макушке, как щетина, Поднялися волоса; С шеей, петлею обвитой, Как котел он посинел, Зубы кровию облиты, И язык окостенел. Самому мне с ним возиться Довелось лет пять назад; И теперь — когда, случится, Вспомнишь ночью — и не рад!
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×