Всё, казалось ему, он видит слезу Саконталы.3Грустен скитался брамин в своей одинокой пустыне;Помнил царицы-страдалицы тяжкое он испытанье.Вдруг опять поднялась война ужасная. МощныйИстребитель с своей толпой необузданных полчищВстал на западе, с тем, чтоб земли восточных пределовОпустошить. И того, о чем, наругаясь, задумал,Он достигнуть успел; но всё населенье стонало.Старец Браму день и ночь умолял за ВикрамуПравосудного и за Саконталу царицу,Сердцу любезную. Но тщетны были моленья,И военная буря неслася грозным потокомК самой долине брамина, и бич притеснителя всюдуЖертв настигал. Тогда печальный брамин удалилсяВ дикие горы и жил между скал, чуждаяся встретитьЛик человеческий. Тяжкою скорбью исполнено былоСердце старца, и смерти желанной алкал он душою;Но желанье его не исполнилось. — Много он прожилЛет в своем одиночестве между скалами пустыни;Вдруг кругом раздались вдали веселые звукиПесен победы и мира под рокот трубы и кимвала.Тут главою к земле склонился старец в молитве,Встал, помазал главу и сказал: «Перед смертью я долженПравых победу и лик царицы кроткой увидеть».Тут наполнил брамин опять корзинку цветамиСамыми лучшими в целой долине и сверху прикрыл ихПальмы и маслины тучной младыми побегами; тут жеВетвь положил благовонную нежно лепечущей мирты.Скоро потом он к престольному граду лицом обратилсяИ в молчаньи пошел чрез толпы торжествующих граждан.Радостью лик засиял у старца, когда в воротах онБыл дворцовых. Отверзши уста, слугам он придворнымСтал говорить: «Ведите меня к царице, чтоб мог яЖертву свою ей принесть. Семь лет как не видел я мира».Слыша речи такие, слуги взглянули на старца,Смолкли и стали плакать. Брамин же спросил их: «Чего выПлачете, и отчего изменились так ваши лица?»Слуги на это ему отвечали: «Иль ты не жительЗдешнего мира, когда один ты не знаешь, что сталось?»И на могилу царицы они повели его: «Видишь, —Так говорили они, — в ней сердце не вынесло горя».Больше они ничего сказать не могли и рыдали.Тут у старца лик просиял и затеплилось око,Будто у юноши; к небу он поднял чело и воскликнул:«Разве не вижу я Брамы жилища, не вижу сияньяВечного моря лучей, его окружающих блеском!И Саконтала пред ним на облаке раннего утраСмотрит на нас. Примиренной отчизны чистейшая жертва,Жрицею ныне она сияет небесного мира.Видишь ли ты, просветленная? Я, как и прежде бывало,Здесь пред тобою стою с моими земными цветами».Тут умолкнул старец, склонясь на цветы и могилу.Тихим повеяло ветром, и Брама принял его душу.
1847
Язык цветов
Мой пучок блестит росой,Как алмазами калиф мой;Я давно хочу с тобойГоворить пахучей рифмой.Каждый цвет уже намек, —Ты поймешь мои признанья;Может быть, что весь пучокНам откроет путь свиданья.
1847
«Как идет к вам чепчик новый…»
Как идет к вам чепчик новый,Как идет большая шаль!Поздравляю вас с обновой,А мне все-таки вас жаль.Как идет к вам эта бледность,Эта скрытая печаль,Эта внутренняя бедность, —Мне вас жаль, да, мне вас жаль.