Погода стояла чудесная, но настроение Сабины в следующие несколько дней было далеко не солнечным. Когда наступила суббота, Сабина уже уверилась, что кольцо, которое Род Лейси подарил Натали, он не покупал специально для нее, как утверждал.
— Я знаю, что должен был вернуть кольцо тебе, — сказал Йорк Макиннон своей бабушке. Что, как не эти слова, сказанные в присутствии Сабины, служили лучшим доказательством факта — кольцо не принадлежало Роду! И все равно любовь и привязанность к Натали не позволяли Сабине отдать кольцо. Нельзя вот так разочаровывать Натали. Йорк Макиннон…
Сабина оборвала себя, ей не хотелось думать о Йорке. И она попыталась перевести мысли на Криса Доусона. Их ужин во вторник прошел великолепно!.. А потом мысли ее снова вернулись к Йорку Макиннону…
Впрочем, в этом нет ничего удивительного, решила она, поднимаясь с постели. Сабину, очень правдивую девушку, вывело из равновесия ее невольное участие в обмане — пусть из самых лучших побуждений… пусть речь шла о выздоровлении старой леди. И, разумеется, главный инициатор этого спектакля, Йорк Макиннон, никак не шел у Сабины из головы.
Так что, как бы ни был восхитителен ее вечер с Крисом, не приходилось удивляться тому, что незваные мысли о Йорке Макинноне посещали ее время от времени. Она снова вспомнила, как он заставил ее, даже разъяренную им до предела, улыбнуться… Всему виной извращенное чувство юмора Йорка, подумала Сабина, вспомнив его злобное
«Поделись шуткой», — попросил Крис, когда она, читая меню, снова заулыбалась, и ей пришлось нечеловеческими усилиями гнать от себя образ Йорка Макиннона…
Принимая душ и одеваясь, Сабина вспоминала, как во вторник Крис ждал ее у дома — когда она вернулась из больницы. Только выходя из машины, Сабина обнаружила, что на ее левой руке все еще красуется обручальное кольцо. Недоумевая, как случилось, что она так к нему привыкла и даже перестала его замечать, Сабина быстро надела злополучное, хотя и прекрасное кольцо на другую руку. Примерно с того момента она начала осознавать, что из прежде спокойной, мягкой и организованной девушки она, повстречав Йорка Макиннона, превратилась в неуравновешенную и рассеянную злючку.
О, черт бы его побрал! С досадой убедившись, что Йорк прочно поселился в ее мыслях, Сабина предприняла еще одно титаническое усилие, чтобы выкинуть его из головы. Пустая затея… Сабина тут же начала вспоминать, как она отвернулась, когда Крис Доусон на прощание попытался поцеловать ее в губы, и его поцелуй пришелся ей в щеку. Нет, конечно же, она это сделала не потому, что незадолго до этого ее целовал Йорк.
С ума сойти! Она же его больше никогда не увидит! И слава Богу. Надо заняться чем-то разумным. Сабина подошла к телефону и набрала номер своего старого друга Оливера Роббинса.
— Я еще спал! — пожаловался он.
— Стыдись! На улице чудесное утро, — бессердечно проговорила она, но тут же, смягчившись, добавила: — На самом деле я звоню сказать, что собираюсь в эти выходные навестить родителей и…
— Значит, мне придется ждать до завтра, чтобы нормально поесть! — перебил он ее, сообразив, что Сабина откладывает их запланированный ужин на следующий вечер.
— Если ты не хочешь жить на консервах, не надо было покидать родительский дом, — сурово сказала Сабина.
— Наверное, твоя мама предложит тебе взять с собой ее чудесный яблочный пирог. Не вздумай отказаться, — проговорил Оливер.
Проведя с родителями в Суррее выходные дни, Сабина вернулась в воскресенье после обеда к себе. Долго не размышляя, она решила, что тощему и долговязому Оливеру подойдут спагетти. Позвонила ему и, не очень голодная сама, неплохо провела с ним вечер, слушая рассказы о его делах и о Мелиссе — девушке, с которой он недавно познакомился.
В понедельник Крис Доусон предложил ей пойти с ним куда-нибудь вечером.
— Извини, не могу, — отказалась Сабина.
— А во вторник? — с надеждой спросил Крис.
Ну почему она затрудняется с ответом? Крис же ей симпатичен!
— Можем пойти в субботу, — улыбнулась она и вдруг поняла: ей хотелось, чтобы в субботу Крис был занят.
— Чудесно! — просиял он. А Сабина продолжала улыбаться и недоумевать, что с ней такое происходит.
Неделя пробежала без всяких событий, но в пятницу Сабина получила от Натали открытку, полную восклицательных знаков, — так подруге нравилось путешествие. Когда Сабина получит эту открытку, писала Натали, они с Родом будут в Бразилии.
Сабина порадовалась хорошим известиям и тому, что Натали так счастлива. Но радость быстро сменилась тревогой. Сабину начала точить мысль, что, поскольку подаренное Натали кольцо принадлежало не Роду, а его бабушке, Сабина не сумеет защитить подругу от удара, который ее ждет.
Жених Натали оказался лжецом и вором!
Сабина собиралась на свидание с Крисом Доусоном, а ее не оставляли мысли о Натали, ищущей сейчас приключения где-то на Амазонке, и, как ни странно, мысли о Йорке Макинноне, без сомнения отправившемся вместе с какой-нибудь утонченной красавицей провести волнующий вечер.
Господи, усмехнулась Сабина, меня ведь тоже ждет прекрасный вечер. И однако же ее мучили угрызения совести, потому что… потому что предстоящий вечер вовсе не казался ей таким уж заманчивым.
Впрочем, свидание с Крисом прошло неплохо. Он снова попытался ее поцеловать. А Сабина снова отвернулась. Крис предложил встретиться в следующий вторник, но Сабине это показалось слишком рано. А когда он предложил провести вместе следующую субботу, Сабина смутилась и не смогла найти подходящего предлога для отказа.
В результате всю неделю Сабина старательно избегала Криса. В пятницу она не сомневалась, что он где-нибудь поймает ее и потребует ответа. Но хотя Сабина окончательно поняла, что не хочет никуда с ним идти, ей жалко было огорчать его. Однако лгать она не могла. Ей требовалась причина, веская и правдоподобная, которая убедила бы его.
Злая, жестокая судьба уже подстерегала Сабину, чтобы свести на нет все ее благие намерения. В половине четвертого зазвонил телефон на ее столе.
— Алло, — ответила Сабина и лишилась дара речи, услышав голос бабушки Йорка Макиннона на другом конце провода.
— Фиби Ферфакс, — представилась говорившая, и ее голос был значительно сильнее, чем Сабине помнилось по прошлому разу. — Простите, что я звоню вам на работу, — проговорила миссис Ферфакс, пока Сабина безуспешно пыталась собрать разбегавшиеся мысли. — Йорк сказал, где вы работаете. Надеюсь, вы не возражаете, что я звоню сюда, ведь у меня нет вашего домашнего телефона.
— Нет, конечно, не возражаю, — ответила Сабина, совершенно не понимая, зачем ей звонит старая леди. Вспомнив, как та выглядела, когда они с Йорком приехали навестить больную, Сабина тепло спросила: — Как вы себя чувствуете, миссис Ферфакс?
— Ведь Йорк вам говорил — я уже не в больнице.
— Да-да, говорил, — ответила Сабина, ставя на себе клеймо клятвопреступницы. Надо было еще что-то сказать, но что? Не могла же она спросить, сколько миссис Ферфакс лежала в больнице, — она же якобы это знала!
— Увы, Йорк уехал, — продолжала бабушка, невольно выручив Сабину, боявшуюся сказать что-нибудь невпопад, — и вы, наверное, тоскуете в разлуке.
Так Макиннон уехал! Едва эти слова дошли до ее сознания, как Сабина поняла, что миссис Ферфакс самой очень одиноко сейчас без внука. Сердце Сабины сжалось: бедная женщина уже столько пережила…
— Я… э-э… просто сижу теперь дома, — ответила Сабина. На самом деле собственное общество ее вполне устраивало. И ведь можно куда угодно ходить одной.
— Я тоже, — последовал ответ, и Сабина снова почувствовала угрызения совести. Сабина
