роскошной машины, Кристин заглянула внутрь и увидела невесту в окружении трех других владелиц клуба «Парадиз» и жены Ренцо, директора музея. Они смотрелись как прекрасная цветочная композиция: подружки невесты в платьях цвета фуксии и сама невеста в белом посредине.
Подавшись вперед, Жизель выглянула из окна, чтобы убедиться, что вокруг никого.
— Мой брат сходит с ума, Кристин, совершенно свихнулся. — Она поправила флердоранж в волосах. — Я понимаю, что не вправе указывать тебе, что делать, но по крайней мере это я тебе сказать могу. — Она ткнула в Кристин пальчиком с безупречным, как и все остальное в ней, французским маникюром. — Не вздумай разбить ему сердце в день моей свадьбы.
— Даю тебе торжественное обещание, что этого не случится.
— Так-то лучше. А сейчас пойди найди моего большого брата и передай ему, чтобы был тут как можно скорее. Он вообще думает выдавать меня замуж или нет?
Из лимузина послышались возгласы одобрения, а у Кристин перехватило дыхание. Вот и рухнул ее тщательно продуманный план как можно дольше избегать Вито. Похоже, ей волей-неволей придется встретиться лицом к лицу с мужчиной, которого она полюбила, но который не любит ее.
Поднимаясь по ступенькам церкви, она услышала орган из-за тяжелых дубовых дверей. Она протянула руку, чтобы открыть одну из них, но в этот момент другая распахнулась, выпуская как раз того, кого она искала.
Она замерла, залюбовавшись Вито после нескольких дней разлуки. Ну что такого особенного в смокинге, что заставляет женское сердце так бешено биться?
Кого она пытается обмануть? Дело вовсе не в смокинге, дело в мужчине, находящемся внутри него, даже если этот мужчина не уважает ее независимость как профессионала и игнорирует ее чувства.
— Жизель послала меня за тобой, — выпалила она, как только язык отлип от неба. — Она ждет, чтобы ты проводил ее…
Слова замерли у нее на устах, когда он сгреб ее в охапку и так поцеловал в губы, что у нее подкосились ноги.
— Спасибо, что пришла. — Он протянул руку к дверям, не сводя с нее ореховых глаз. Один из братьев Вито выглянул из церкви, одетый в точности как и он.
— Мой брат покажет тебе, где сесть, чтобы потом я мог тебя найти, хорошо? Нам нужно поговорить.
Вито говорил так искренне, смотрел так серьезно. Она понимала, что не может позволить себе поддаться романтике дня. Смокинги. Церковь. Свадебная музыка.
— Да, хорошо. — Главное — не забыть об отступных деньгах, которые он вручил ей перед поездкой. В любом случае надо отдать их ему, так что нет смысла и дальше его избегать. — Увидимся в церкви.
Он собирался еще что-то сказать, но в этот момент невеста с подружками высыпали из лимузина, и легкий океанский бриз донес их смех вместе с музыкой.
Выскользнув из его объятий, Кристин нырнула в церковь, внутренне настраивая себя на то, что сегодня она попрощается с Вито навсегда.
Как хорошо, что она взяла с собой носовой платок.
Вито похвалил себя за то, что поручил Нико и Ренцо проследить за тем, чтобы Кристин пришла на прием; иначе бы ее и след простыл после того, как церковные колокола отзвонили конец венчания.
Что-то явно тревожило ее, иначе она бы не делала таких упорных попыток избегать его целый день.
На заднем дворе играл струнный квартет, гости пили коктейли и закусывали, а Вито прочесывал местность в поисках своей возлюбленной. Он обыскал каждый участок двора, каждый уголок сада и уже собрался искать в доме, но вдруг вспомнил про качели. Скрытые мини-баром, старые качели оказались пусты. Но Кристин была неподалеку, в нескольких шагах, проверяла, как выглядят пальмы, которые они вместе подрезали.
Она прекрасно выглядела в длинном желтом платье с изящными маргаритками, вышитыми вдоль каймы и горловины. Она так органично вписывалась в этот флористический пейзаж, что Вито уже не мог представить это место без нее.
— Вот ты где.
— Да, я здесь. — Она говорила мягко, словно уже была далеко от него. Ее пальцы сжимали высокий стакан — пустой, за исключением подтаявших кусочков льда. — Свадьба была великолепна, Вито, но я не могу остаться надолго.
— Не можешь остаться? — Здесь явно было что-то не так, но он понятия не имел, что случилось. — Ты же обещала быть сегодня моей спутницей. Мне предстоит выполнить еще кое-какие обязанности посаженого отца, но потом мы должны поговорить с тобой о нашем будущем.
— Нет у нас никакого будущего. — Она открыла белую сумочку и вытащила длинный конверт. — Мы оба знали, что наша связь имеет конец, когда начинали ее, так что нет нужды делать вид, будто мы убиты горем, когда все закончилось. — Сунув конверт ему в руки, она поперхнулась. — Это лишние деньги, которые ты мне по ошибке дал, когда платил за работу, так что я возвращаю их тебе. Теперь мы в расчете и расстаемся без обид.
— И ты так спокойно говоришь об этом? О том, что все кончено и мы расстаемся? — Он покачал головой, отказываясь поверить своим ушам. — Разве не ты была со мной в одной постели пять дней назад, когда, как мне показалось, мы по-настоящему поняли, что нужны друг другу? И ты прекрасно знаешь, что я говорю не о сексе.
Она многозначительно огляделась вокруг, напоминая ему о полутора сотнях гостей, и снова помахала конвертом у него перед носом, прежде чем сунуть его в карман пиджака.
— Ты сам установил правила наших отношений. — Она выпалила это с гневом. Обидой. Тоской. — И именно ты теперь пытаешься расплатиться со мной за доставленное удовольствие. Я желаю, чтобы мне платили за мои профессиональные услуги, а не услуги иного рода, ясно?
Теперь пришла очередь Вито оглядеться и убедиться, что никто их не слышит. К счастью, даже струнный квартет было трудно расслышать в толпе возбужденных итальянцев, щелкающих фотоаппаратами и обсуждающих великолепные закуски.
— Так ты злишься из-за денег? — Ну да, он заплатил ей больше. Неужели так много, что она обиделась? Черт, он даже не мог припомнить, сколько именно. — Я же видел, сколько ты работала этим летом. Дни и ночи без отдыха, без выходных.
— Я не рассчитывала на особое отношение из-за того, что спала с боссом, ясно? И не нуждаюсь ни в чьей заботе. — Кристин с силой стиснула свой стакан и пожалела, что он уже пуст. Ей нужно было чем-то остудить жгучую боль внутри и занять дрожащие руки, потому что от одного только взгляда на Вито ей хотелось броситься ему на шею.
— Так все дело в этом? — Он был явно обескуражен. Так весь этот сыр-бор из-за какой-то лишней суммы. — Господи, я думал, ты расстроилась потому, что я так поспешно укатил в Германию.
— Я с самого начала знала, что у тебя своя жизнь, не связанная со мной.
Струнный квартет уступил сцену местной рок-группе. Нико взял микрофон, и его глубокий, низкий голос разнесся вокруг, усиливаемый электроникой.
— Посаженый отец невесты, Вито Сезар.
Вито притянул ее ближе, обнял за талию и прошептал на ухо:
— Моя жизнь, не связанная с тобой, закончена. — Прежде чем она успела сообразить, что это может значить, он крепко взял ее за руку и потащил через толпу к сцене. — Но в данный момент я должен исполнить свои обязанности посаженого отца невесты и хочу, чтобы ты была рядом.
Пока шел свадебный прием, душу Кристин поочередно одолевали то страх за будущее, то надежда. Всякий раз, ловя на себе взгляд Вито, она чувствовала восторженное возбуждение и надежду, которые сменялись опасением, что она все неправильно поняла.
Как нарочно, вечер был наполнен романтикой. Во-первых, Нико произнес удивительно сентиментальный тост за жениха и невесту. Затем Вито решил, что им нужна фотография детей, присутствующих на свадьбе, поэтому взял на себя труд собрать их всех вокруг старых качелей и
