роботами, пятерых инженеров по окончанию работ Кар shy;лен распорядился умертвить.
Таким образом, мало-помалу Карлен как будто наладил себе райскую жизнь. Его окружала роскошь, у него была власть над многими людьми, которую он поддерживал благодаря своим сверхъестественным способностям. Одно было плохо: тот иллюзорный мир мечты, в который он уходил, со временем все крепче удерживал его в себе. Все больше усилий требовалось Карлену, чтобы из мира иллюзий вернуться в реальный мир. Он бы рад и не возвращаться из мира иллюзий, если бы он мог в нем жить. К сожалению, его тело, принадлежавшее реальному миру, нуждалось по меньшей мере в еде и питье.
Постепенно Карлена начал охватывать страх. Через несколько лет, если не через несколько месяцев, наступит день, когда он не сумеет сосредоточиться на реальности. И тогда он погибнет, или выйдет без скафандра в открытый космос, или умрет с голоду.
Мысль о смерти не давала Карлену покоя. Вертким умом дельца он непрестанно искал лазейку, как бы избежать такой своеобразной смерти, смерти от своих сверхспособностей. Однажды Карлен подумал, а почему бы ему не поискать на астероиде противоядие от мира иллюзий. Яд и противоядие нередко находятся рядом.
Облачившись в скафандр, Карлен принялся прочесывать астероид. Он отводил этому занятию по нескольку часов в сутки. Еще во время строительства дворца было обнаружено, что астероид являлся осколком планеты, на которой когда-то существовала развитая цивилизация. Среди каменных глыб нередко попадались куски пластика и оплавленные детали непонятных приборов, так что Карлен не скучал, производя свои поиски.
В конце второго месяца поиска Карлен нашел среди камней пластинку-спираль. Едва он взял ее в руки, его словно молнией ударило, и в следующее мгновение мир завертелся перед его глазами. И из этой вертящейся карусели к нему в глаза, в мозг хлынул поток образов. Он должен был поднести пластину к виску, чтобы упорядочить информацию, сказал ему внутренний голос. Или это сказала ему спиралевидная пластина?
Как только Карлен поднес пластину к виску, образы стали четче и полились упорядоченно. Одновременно пластина заговорила. Невидимый рассказчик повествовал о столь далеких временах, что его рассказ, иллюстрируемый видимыми Карле-ном образами, вполне можно было бы назвать легендой.
Уже двенадцать тысячелетий на Тарте, планете двойной звезды, существовала цивилизация гуманоидных существ. Тартейцы достигли величайшего могущества. Их корабли пересекли границы Галактики, они умели возводить громадные города в считанные дни, останавливать кометы и сводить с орбит планеты, гасить и зажигать солнца. Только в жизни и смерти они не были вольны. О, их медицина достигла высочайших вершин, однако, как известно, даже самый опытный альпинист не заберется на небо.
Тем не менее тартейцы считали, что им, покорителям космических просторов, небо их родины должно стать доступным.
Когда ученые Тарта убедились, что в окружавшем их мире ключ к бессмертию не найти, они стали исследовать темные глубины подпространства.
Наибольших успехов в изучении подпространства достиг некто Оо Юх. Он даже определил день, когда, как он говорил, подпространство должно было выдать ему ключ к миру тартейцев. Торжество ученого, однако же, не состоялось. Накануне намеченного дня в лаборатории Оо Юха произошел взрыв. Оо Юх погиб.
Он погиб, но все же кое-что оставил после себя. В момент взрыва темный мир на мгновение коснулся Тарта, и в субстанции планеты произошли невиданные изменения. Можно сказать, Тарт стал иным. Он приобрел удивительное свойство: мысли, родившиеся на его поверхности, оживали. Стоило что-то вообразить, и уже невозможно было понять, где мир фантазии, а где реальный мир.
После взрыва в лаборатории Оо Юха каждый тартеец получил возможность осуществить свою заветную мечту немедленно. К примеру, стоило только представить себя владыкой, и, пожалуйста, рядом появлялись армия и челядь. Правда, все это была иллюзия, но для фантазера не отличимая от реальности.
Обнаружились у тартейцев и другие способности: умение читать мысли и внедряться в сознание друг друга.
Через некоторое время выяснилось, что взрыв в лаборатории Оо Юха преподнес еще один дар населению Тарта: процессы старения теперь протекали в организмах тартейцев значительно медленнее, чем раньше. Можно было подумать, что время, проводимое в иллюзорном мире, не засчитывалось им в мире реальности.
Большинство тартейцев с радостью восприняло происшедшие на их планете изменения. Унылые рассуждения пессимистов о том, что жить в мире иллюзий – значит, предавать реальный мир, а это, дескать, плохо обернется, не находили понимания. Мир иллюзий предоставлял каждому то, что реальный мир давал единицам, так разве не было случившееся с тартейцами величайшим благом?..
Иногда тартейцы в состоянии погружения в иллюзорный мир падали с балконов, попадали под движущиеся части механизмов, вместо пищи принимали какой-то яд. Это расценивалось как нелепое несчастье, однако с каждым годом таких несчастий становилось все больше. Произвели исследования, и выяснилось, что тартейцам со временем становилось все труднее вернуться из мира иллюзии в реальный мир. Правительство забило тревогу.
После множества попыток изобрести лекарство, способное укрепить умение возвращаться в реальный мир, последовали попытки в нужном направлении изменить планету. Ни те, ни другие усилия не принесли результата.
И все же способ сохранить независимость от иллюзорного мира был найден.
Вначале этот способ посчитали неприемлемым по нравственным соображениям, он даже был запре shy;щен. Однако, когда над цивилизацией тартейцев нависла угроза вымирания, правительству стало не до высоконравственных рассуждений.
Сам способ был несложен.
Два тартейца брались за руки и проникали в сознание друг друга. При этом их иллюзорные миры объединялись, возникал единый мир, мир для дво shy;их. В этом мире они вступали в борьбу. Борьба велась всевозможными способами, которые только могли возникнуть в их воображении. Результатом ее была парализация жизненно важных нервных центров одного из бойцов, и, как следствие, смерть проигравшего. В момент смерти противника победитель получал столь основательную встряску, что его способность создавать “воздушные замки” сильно истощалась, следовательно, укреплялась его независимость от иллюзорного мира.
Тартейцы получили шанс на долгую жизнь. Оставалось сокрушаться, что использование этого шанса одним тартейцем означало смерть другого. Правительство полагало, что увеличение числа инкубаторов позволит восполнить убыль населения, убыль ради выживания народа.
С решением правительства угроза вымирания тартейцев, казалась, исчезла. Однако, выживая как биологический вид, тартейцы как цивилизация оказались еще в более худшем положении, чем были. Выяснилось, что в “сражении умов” тот одерживает победу, кто тверже сердцем. Стало быть, необходимо изучить своего противника, хорошо знать все его слабости. По планете расползлась сеть разведывательных агентств. Помимо исполнения заказов, любое такое агентство могло за деньги предоставить каталог имен лиц слабохарактерных или подкошенных несчастьем, то есть тех, с кем в “сражении умов” просто было сладить. Что же делали не имевшие денег на алчные агентства? Гонимые страхом уйти в мир иллюзии и не возвратиться, бедняки сами искали слабейших. Друг проникал в сознание
