– Почему ты еще не спишь? – прорычал он, проходя через комнату к переносному бару.
– Я не предполагала, что должна ложиться спать в определенное время, – ответила она, наблюдая, как он наливает себе виски со льдом. – Раз уж ты готовишь себе напиток, я тоже выпью… только без содовой, – добавила она, надеясь, что от виски ее тело расслабится, а мозг отупеет, так что она сможет заснуть.
Джадд налил прозрачной жидкости в небольшой стакан и принес ей. Он уселся рядом, его бедро коснулось ее. Джинджер мгновенно почувствовала жар где-то в глубине желудка. Она отодвинула ногу, раздраженная тем, что в воздухе как будто пульсировала напряженная энергия. Раньше она не понимала, что вызывало такое напряжение, но теперь она это точно знала. Причина – взаимное сексуальное влечение. Но хотя теперь она могла определить это, она не знала, как ей себя вести. Джинджер решила, что лучше всего постараться не обращать на это внимания.
– Устал? – спросила Джинджер, увидя морщинки на его лице, проступившие резче, чем в начале дня. Выросшая за день темная щетина появилась на нижней челюсти. Джинджер едва удержалась, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до его шероховатой кожи, не приложиться к ней щекой.
– Есть немного, – признался он, отхлебнув виски. – На обратном пути меня оштрафовали за превышение скорости.
– Вот так так! Ах, какая досада…
Джадд посмотрел на нее, в глазах была смешинка.
– Ты не кажешься расстроенной. Похоже, что ты даже рада.
Джинджер засмеялась, не в силах отрицать этого.
– Тебе всегда хотелось быть первым.
– Откуда ты знаешь, как быстро я езжу? Годы прошли с тех пор, как ты сидела со мной в машине.
Они улыбнулись друг другу, и Джинджер поняла, что он помнит тот последний раз, когда они ехали вместе. Ей было пятнадцать лет, и дедушка настоял, чтобы Джинджер посещала школу танцев. Это был один из тех немногих случаев, когда Том проявил жесткость и заставил ее делать то, чего она не хочет. Джадду поручили отвезти ее в город.
– Может быть, я не слишком сильно давил на педаль газа, но ты определенно была быстроногой.
Джинджер усмехнулась.
– Я предупредила тебя, что, как только ты остановишь машину, я выпрыгну и убегу назад на ферму.
– А я предупредил тебя, что, если ты это сделаешь, я поймаю тебя и выбью из тебя дурь.
Джинджер захихикала.
– Хорошо, что ты меня не поймал.
Они снова улыбнулись оба. Их объединили теплота общих воспоминаний и ностальгия по безумным дням невозвратной юности.
– Кажется, порой со мной были кое-какие хлопоты, – признала она нехотя.
– Всегда одни сплошные хлопоты. – Джадд засмеялся, его смех был приятным, как басовитый колокольный звон, витающий в воздухе. – Вот что я скажу. Ты делала мою жизнь интересной. Каждое утро я вставал и думал, какую пакость ты подготовила мне на сегодня. Ты меня никогда не разочаровывала.
Джинджер улыбнулась и подобрала под себя ноги.
– Дедушка не оставил бы на мне живого места, если бы узнал, что я налила патоку в твой комод. – Она посмотрела на Джадда, задумавшись: ей пришла в голову неожиданная мысль. – Почему ты ни разу не наябедничал на меня? Я так часто делала тебе пакости, но ты даже словом не обмолвился дедушке. Почему?
Джадд пожал плечами, минуту помолчал, потягивая виски.
– Не знаю, может быть, я восторгался твоей храбростью. Может быть, мне нравилась твоя хитрость, а ты была хитрой. – Он снова помолчал, потом добавил: – А может быть, я просто мазохист в душе.
– Сомневаюсь, – засмеялась Джинджер, она немного успокоилась. – Все же, я полагаю, мне следовало бы извиниться за свои выходки. – Джинджер ехидно усмехнулась. – Но я не буду, ведь в то время я думала, что ты заслуживаешь такого обращения.
– Хорошо, что ты не извинилась. Не надо разрушать свой имидж скандалистки.
– В таком случае пойду-ка я наверх спать. Хочешь?
Она протянула ему свое виски, к которому не притронулась. Ей оно больше не было нужно. Она полностью успокоилась, их непринужденная беседа, наполненная воспоминаниями, подействовала на нее благотворно.
– Нет, спасибо. Мне тоже пора на боковую. – Он поднялся вместе с ней и опустошил свой стакан, потом поставил оба стакана в бар.
– Не забудь, завтра рано утром привезут цыплят, – напомнил он ей.
– Как я могу забыть. Я ненавижу цыплят. – Она скорчила гримасу, чтобы передать свои чувства.
Джадд фыркнул.
– Ты привыкнешь к ним.
– Я полагаю, что так и будет. Я ненавижу тебя и начинаю привыкать к тебе, – сказала она, хихикнув.
Он тоже засмеялся, давая ей понять, что не рассердился за ее слова.
Джадд выключил свет в гостиной, и они поднялись по лестнице.
