— Знаешь, я понимаю, что ты его, мягко говоря, недолюбливаешь. В конце концов, ужасно неприятно оказаться в гипсе — но ведь лично тебе он ничего не сделал, верно?
— Немедленно унесите!
— Черт возьми, Лейси, стоит ли устраивать скандал?
— Он сам на него напрашивается, и он его получит!
Мало того, что он поломал ей жизнь, — так нет же, теперь хочет насладиться своим триумфом. Бессердечная скотина! Как же она его ненавидит!
В это мгновение объект ее жгучей ненависти материализовался перед их столиком.
— В чем дело? Тебе не нравится шампанское? Вообще-то Хоуп почуяла его приближение раньше, чем увидела. Этот едва ощутимый, пряно-лимонный запах преследовал ее повсюду, так же как и другой, присущий только ему, как отпечатки пальцев, — запах, при воспоминании о котором у нее кружилась голова. Ужасно, что она до сих пор словно прикована к этому человеку!
— Алекс, какой приятный сюрприз! Знаешь, мне жаль тебя огорчать, но я терпеть не могу шампанского!
Хоуп не чувствовала страха — лишь радость, что отказывается от его подачки. Ей было странно смотреть на его руки и думать, как хорошо им известно ее тело. Гнев не мог пересилить жгучей обиды, и это причиняло ей неимоверное страдание.
— Зато я его люблю, — беззаботно заметил Джонатан.
Алекс пренебрежительно посмотрел на него и вновь обратился к Хоуп:
— Ребекка видела, как ты вошла.
— А ты?
Он сжал губы.
— По-моему, все тебя видели.
Что ж, надо полагать, это комплимент. В отличие от многих коллег по профессии Хоуп не любила трогательно семенить — она двигалась легкой, уверенной походкой, которая, кстати, сегодня продемонстрировала всем безукоризненный покрой ее платья-стрейч. Алекс, прищурившись, окинул ее взглядом — темно-синее платье в обтяжку не скрывало ни единой линии великолепной фигуры. Бриллиантовая заколка в зачесанных наверх волосах повторяла узор сверкающих сережек. Воистину — воплощенный соблазн.
Джонатан расхохотался, и Алекс удивленно повернулся к нему.
— Она никогда не замечает, как на нее смотрят, — покровительственно пробормотал Джон. — Знаю- знаю, в это трудно поверить, — добавил он, заметив недоверие на лице Алекса.
— А тебе, можно подумать, это не нравится? — фыркнула Хоуп.
— Ребекка хочет, чтобы сегодня все радовались ее счастью.
— Так это была ее идея?
Темная бровь взлетела вверх, а полные губы изогнулись в насмешливой улыбке.
— А ты решила, что шампанское от меня?
— Я даже не знала, что ты здесь. — На всякий случай Хоуп изо всех сил пнула Джона под столом — а то еще ляпнет что-нибудь! И вообще, как они смеют обсуждать ее, будто ее тут нет?
— Ты что же, уже забыла, как меня зовут? — поинтересовался Алекс.
— Стараюсь, и кое-что уже получается. Пожалуйста, скажи Ребекке спасибо за шампанское и передай ей мои наилучшие пожелания. — И пусть только кто-нибудь скажет, что у нее скверные манеры!
— Надеюсь, вы оба будете очень счастливы. — Джон потер подбородок и, не теряя времени, потянулся за шампанским. — Присаживайтесь, и давайте выпьем за ваше будущее. Что? Что я опять такого сказал? — оскорбленно поинтересовался он, когда Хоуп снова пнула его ногой.
Алекс совсем уже собрался уйти, но тут резко обернулся.
— Вы хотите выпить за мое будущее? — с любопытством спросил он.
— Я выпью за всякого, кто поставит мне бутылку.
— Если вспомнить наши, так сказать, переговоры… это, прямо скажем, удивительно.
— Бизнес есть бизнес. Никаких обид, дружище. — Джон потрепал Алекса по рукаву черного пиджака и тут же пожалел о своей фамильярности — собеседник задержал на его руке взгляд темно-серых глаз.
— А ты, Хоуп, тоже хочешь выпить за мое будущее?
Хоуп с трудом сглотнула комок в горле. Кровь все быстрее пульсировала в висках, и она видела, как Алекс пристально следит за малейшими изменениями ее лица. Ресницы у нее чуть дрогнули, а подбородок упрямо дернулся вверх.
— Я надеюсь, ты получишь от жизни все, чего заслуживаешь. — В буквальном переводе это означало: «Катись к черту!», и, судя по лицу Алекса, в переводчиках он не нуждался.
«И зачем мне это? — подумала Хоуп с запоздалым удивлением. — Я же решила, что отныне он мне совершенно безразличен».
— Я тронут, — Алекс махнул официанту, и тот быстро принес ему стул, — и с удовольствием выпью с вами.
Под столом их колени соприкоснулись, и Хоуп отпрянула как ужаленная. Обидно, конечно, что внешнее хладнокровие не могло скрыть душевных переживаний. Рассердившись, она разгладила несуществующие складочки на корсаже платья и увидела, что взгляд Алекса устремлен на ложбинку на ее груди — лиф на косточках подчеркивал соблазнительные округлости самым недвусмысленным образом.
— Мне бы не хотелось отрывать тебя от гостей, — протянула она.
— Ничего, сегодня вечером Ребекка очень сговорчива.
Он произнес это таким сыто-довольным тоном, что Хоуп чуть не влепила ему пощечину. Господи, он хоть догадывается, что каждое его слово для нее хуже отравленной стрелы?
— Не знаю, не знаю… Если бы мой жених заглядывался на грудь посторонних женщин такими голодными глазами, я бы забеспокоилась! — «Я говорю, как настоящая шлюха!» — в отчаянии подумала она.
— О черт! — тихо пробормотал Джонатан, захлебнувшись превосходным шампанским. Вот, значит, чем Лейси занималась на лоне природы!
— Ну, дорогая, если совать такую грудь под нос каждому встречному и поперечному, у мужчин просто не останется выбора, — меланхолично заметил Алекс.
Хоуп задохнулась от ярости.
— Что значит «совать»?! Ты долго думал?! По-твоему, любая женщина, которая не прячет тело в рубище, напрашивается на похотливые приставания? — гневно выдохнула она.
— Мужчины любят глазами, а с таким телом, как у тебя, любая женщина даже в рубище осталась бы воплощенным искушением.
— Аминь! — торжественно провозгласил Джонатан.
— Да как ты смеешь поддакивать ему! Он считает меня шлюхой!
— А ты только что обвинила меня в похотливых приставаниях, — педантично напомнил Алекс.
— Прошу меня простить, я ненадолго. — Джонатан горестно взглянул на почти полную бутылку шампанского и направился восвояси.
Алекс с презрением посмотрел ему вслед:
— Похоже, он решил сбежать.
— Похоже, — снисходительно отозвалась Хоуп.
— Зачем тебе такое ничтожество?
— Джон — отличный агент, и, прямо скажем, «ничтожества» он не заслужил! Кроме того, нечего опасаться, что он влюбится в меня, — загадочно пробормотала она.
Алекс вскинул голову. Нет, она не пьяна — дикция у нее осталась вполне отчетливой.
— Может, выпьем за твой успех?
— Ты следишь за новостями? — вяло поинтересовалась Хоуп и пожалела, что ей не хочется радоваться своему триумфу.
— Я видел спектакль.
Его ответ поразил ее. Она тут же представила, как он сидит среди зрителей в темном зале и наблюдает за ее игрой. Ей стало не по себе.
