— Этого и следовало ожидать, коэффициент умственных способностей вышеупомянутых травоядных крайне низок, — изрек боров. — Хищники, подобные тебе, стоят на несколько более высокой ступени умственного развития, но лишь всеядные отличаются выдающимся интеллектом. К числу всеядных относится и мышь обыкновенная — возможно, лишь в качестве исключения, которое только подтверждает правило, — но на высшей ступени развития находятся свинья и человек. Именно в таком порядке.
Боров замолк, чтобы перевести дух. Мартин несколько секунд сидел молча, ошарашенный потоком малопонятных слов.
— Но я так и не понял, что же все-таки едят мыши, — решился он наконец.
Боров громко хрюкнул.
— Сказать, что ты глуп, — это ничего не сказать, — заявил он, улегся и снова закрыл глаза.
«Остается одно, — подумал Мартин, — пойти и спросить саму мышь. Я больше не могу терять время. Она уже наверняка проголодалась».
Он спрыгнул с перегородки стойла и направился к своему сараю. Но тут он увидел вдалеке дочку фермера и вспомнил о ее кроликах. Дульси Мод ничего не говорила про кроликов, но, может, все-таки стоит спросить у них? Он перепрыгнул через забор и побежал к кроличьим клеткам. Три пары розовых глаз уставились на него. «Что-то они не выглядят такими уж умными, — подумал Мартин. — Надо разговаривать с ними просто и помедленней».
— Что… едят… мыши? — отчетливо произнес он.
— Посиди тут, — недовольно буркнул один из кроликов. — Сам увидишь.
Мартин немного подождал, и вскоре откуда-то появилась мышка, по деревянной ножке вскарабкалась к клеткам, прошмыгнула сквозь железную решетку на дверце одной из них, залезла в кормушку и принялась с аппетитом уплетать кроличью еду
— Вот здорово! — обрадовался Мартин. — Мыши едят кроличью еду!
— Если ты думаешь, что это здорово, — ответили кролики (а они, в свою очередь, тоже говорили медленно и отчетливо), — то… ты… должно быть… глуп.
Глава третья
Какое чудесное имя!
Погруженный в свои мысли Мартин даже не обратил внимания на эти слова. Он наконец узнал, что едят мыши, но как теперь раздобыть этой еды? Где она хранится?
В этот момент он услышал шаги на дорожке. Мышь, которая ела кроличью еду в клетке, услышала их тоже. Она выскочила и бросилась прочь, а Мартин пошел навстречу фермерской дочке и стал тереться об ее ноги.
Оба заговорили одновременно.
Он услышал какие-то непонятные звуки, когда она спросила:
— Чего тебе надо, киска?
А она услышала только мяуканье вместо его вопроса:
— Где вы храните кроличий корм?
Но оба получили ответы на свои вопросы, когда девочка наклонилась, вытащила из-под клетки большую жестяную коробку от печенья и сняла крышку. Она открыла одну из клеток и протянула руку за миской для еды. Пока она стояла к нему спиной, Мартин воспользовался моментом, сунул мордочку в коробку и ухватил полный рот кроличьего корма — маленьких темно-коричневых палочек. Потом медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, повернулся и пошел обратно на ферму.
Вдруг он с ужасом заметил приближающуюся мать. А что, если она заговорит с ним? Он же не сможет ей даже ответить с набитым кроличьей едой ртом.
Он повернул в сторону, попытавшись избежать встречи. Но она сделала то же самое, чтобы встретиться с ним.
— Марта, сынок! — сказала Дульси Мод. — Давненько не видела тебя. Как поживаешь? Робин и Ларк стали уже опытными мышеловами. А ты? Помнится, ты всегда так привередничал — ну как, поймал хоть одну мышь?
Несмотря на раздутые щеки, он все-таки сумел издать какое-то невнятное урчание, которое Дульси Мод смогла принять за «да», потому что она довольно кивнула:
— Хорошо. Очень хорошо. Должна сказать, мордочка у тебя заметно округлилась. — Она отвернулась и отправилась дальше по своим делам.
Мартин подождал, пока мать скроется из виду. Потом бросился к сараю и поспешно вскарабкался по лестнице на чердак. Он вскочил на комод рядом с ванной и, с облегчением открыв рот, высыпал свою ношу. Челюсти болели от напряжения.
— Смотри, что я тебе принес! — радостно крикнул он.
Но ответа не услышал.
На какое-то ужасное мгновение Мартин подумал, что мышь все-таки сбежала, но тут зашевелилась солома, которая теперь оказалась скатанной в аккуратный шар. Из дырочки на боку шара вылезла мышка и принялась с аппетитом уплетать кроличий корм.
Но это была не его мышка! Это была не его толстенькая мышь со странным именем. Беременная, так она, кажется, назвалась. А эта мышь была просто тощая!
— Эй, послушай, — удивился Мартин, — ты же не Беременная!
— Это точно, — подтвердила мышь, засовывая в рот еще одну палочку корма и принимаясь усердно хрустеть ею.
— Я тебя не понимаю.
Мышь пристально посмотрела на него черными глазами-бусинками.
— А я не понимаю тебя. Но все равно большое спасибо за еду. Если хочешь, можешь заглянуть.
— Заглянуть?
— Ну да, в гнездо. Только осторожно.
Мартин спрыгнул в ванну и осторожно снял несколько соломинок с шара-гнезда.
В нем лежали восемь крошечных мышат, слепых и безволосых.
— Ой, какие! — восхитился Мартин. — Ну разве они не прелесть!
— Это благодаря тебе, Мартин, — сказала мышь. — Я слышала, что у кошки девять жизней, а ты столько же жизней спас — мою и моих детей. Я тебе очень благодарна.
— Да ладно, — смутился Мартин, — чего уж там… я… э…
— Боюсь, я ввела тебя в заблуждение относительно своего имени, — продолжала мышь. — На самом деле меня зовут Друзилла.
— Какое чудесное имя!
Мышь снова принялась за еду, а Мартин воспользовался моментом и обратился к ней как следует.
— Тебе нравится эта еда, Друзилла? — поинтересовался он.
— Высший класс! — отозвалась она.
— Этого хватит?
— И не на один день! Принес во рту, да? — Да.
Друзилла облизнула губы.
— Не хотелось бы тебя еще беспокоить, Мартин, — вздохнула она, — ты и так был очень добр, но мне очень хочется пить, просто умираю от жажды.
— Да, конечно, — кивнул Мартин.
— Боюсь, тебе будет трудновато принести воду таким же образом. Ты позволишь дать тебе совет?
— Конечно, Друзилла.
— Если ты поставишь лапы в лужу, а потом быстро вернешься, на них останется достаточно влаги.
