Она стянула бежевые колготки и бросила на пол, глядя широко открытыми глазами, в которых теперь мелькала тревога. Он, лаская ногу, приподнял ее и улыбнулся, глядя поверх нее на Эбби.
Она вопросительно изогнула бровь и произнесла одними губами:
– Что?
Ему нравилось, что для нее все в новинку. Из озорства он поднес пальцы ее ноги к губам и расцеловал их. Она затрепетала, издавая слабые звуки, похожие на мурлыканье проснувшегося котенка. В ее улыбке смешались любопытство, спокойствие и желание. Он провел языком по стопе: у нее был вкус талька и ванили.
Эбби негромко вскрикнула и поджала пальцы.
Обрадованный ее реакцией, он нежно целовал ноги от изгиба стопы до лодыжки, колени и бедра, мечтая больше всего на свете продолжать дальше и вдохнуть ее аромат. Но было еще рано, Мэтт боялся, что она испугается и запаникует, и тогда он потерпит неудачу. Награда ждет впереди, если Эбби позволит.
Руки действовали с опытной проворностью, снимая платье, высвобождая нежные плечи, расстегивая застежку бюстгальтера. Наконец она лежала перед ним совершенно обнаженная.
Мэтту не хотелось пробуждать в ней самоуверенность, но он не мог удержаться от того, чтобы рассмотреть ее хоть несколько мгновений. Он гладил руками ее тело, подобно слепому, изучающему лицо на ощупь. Грудки маленькие, тугие, с чудесными сосками коричневого цвета. Талия тонкая, но не худая или твердая от физических упражнений. Бедра… Ах, эти бедра манили его, и он обил их руками.
– Эбби, – тихо произнес он, – ты хотя бы знаешь, как ты хороша?
Она снисходительно улыбнулась, явно не испытывая страха.
– Могу поклясться, что ты всем говоришь это, – произнесла она, проникаясь, однако, его восхищением.
Он и вправду говорил это кое-кому. Но сейчас не кривил душой.
– Ты, должно быть, отгоняла парней от себя дубинкой.
Она улыбнулась.
– Сейчас нет под рукой дубинки.
– Послушай, если я причиню тебе боль – скажи, а если не услышу – стукни. Меня может занести, но я не хочу, чтобы ты уступала через силу.
Она кивнула и слегка коснулась его, все еще не понимая, почему не испытывает ни страха, ни робости. Ей казалось, что она будет чувствовать себя страшно неловко, стесняться, даже придет в ужас оттого, что окажется обнаженной в постели с мужчиной. Но сейчас ей это и в голову не приходило. Ее пальцы перебирали завитки на его мускулистой груди, потом проследовали к животу и бедрам.
– Это снимается?
Он понял по ее взгляду, что речь идет о брюках.
– Иногда.
Ей показалось, что его пальцы слегка дрожат, когда он расстегивал молнию. После того как он остался в трусах, она провела пальцем по обозначившейся сквозь ткань выпуклости.
Он улыбнулся и прижал ее руку к себе.
– Парень находит вас очень соблазнительной, мисс.
– Каждый день узнаю что-то новенькое.
– Готова продолжать?
Она кивнула.
Он стянул резинку с бедер и скинул трусы. Она устремила на него широко открытые глаза и проговорила удивленно:
– О господи…
Он посмеялся над выражением ее лица, где изумление смешалось с любопытством.
– Подвинься-ка, Эбби.
Она повернулась на бок, не отрывая от него глаз из опасения сделать что-нибудь не так. Ей вовсе не хотелось вскрикнуть или глупо отреагировать на то, что показалось бы нормальным опытной женщине. Он вытянулся рядом.
– Я сделаю все не спеша, обещаю. Помнишь, как было в бухте?
Ее бросило в жар от воспоминания, воспринимаемого гораздо острее сейчас, когда они лежали рядом нагими.
– Да, – прошептала она.
Эбби не спускала взора с его прекрасных темных глаз, пока его рука спускалась все ниже и ниже. Она ощутила его пальцы на бедрах.
– Расслабилась? – спросил он.
– Как кошка в сушилке, – ответила она.
Он фыркнул от смеха, опустил голову и губами прижался к ее груди. От этой ласки ее тело расслабилось.
