Он вернулся с чайником и включил его, внимательно посмотрев на Роуз.
– Что ты делала вчера вечером?
– Работала.
Он нахмурился.
– Работа по гибкому графику? Здесь, в городе?
– Нет, я писала реферат. А днем ходила в кино, в «Кэмео». Почему ты спрашиваешь?
– Тебя не было вечером в клубе. Я думал, ты заболела. – Он налил две чашки и протянул одну ей.
Роуз опустила глаза, чтобы скрыть радость. Он думал о ней!
– Нет, что ты. Я очень окрепла, с тех пор как стала бегать.
– У тебя очень выразительное лицо, Роуз. О чем ты думаешь? – хитро спросил Джеймс.
– Мне просто интересно, ждет ли тебя кто-нибудь – я имею в виду девушку – дома, в Шотландии. Ой, прости! Меня это, конечно, не касается, – пролепетала Роуз.
– Нет, у меня дома нет девушки. Сплетни не врут, – насмешливо добавил он. – У меня нет времени на девушек.
– Полагаю, это прозрачный намек, что пришло время прощаться. – Роуз быстро вскочила на ноги. – Дождь там или не дождь, пора и честь знать.
Синклер пошел впереди нее по лестнице, затем подал Роуз кроссовки и дождевик.
– Может, вызвать такси?
– Нет, спасибо. Небольшая прогулка пойдет мне на пользу.
– Руки вверх, – скомандовал он и надел ей через голову дождевик, нахлобучив капюшон на лоб. – Увидимся с утра на стадионе, да?
Роуз через силу улыбнулась, всовывая ноги в мокрые кроссовки.
– Еще раз спасибо за завтрак. Пока.
– Пока, Джеймс, – поправил он и открыл входную дверь.
– Тебя все зовут Синклером, – заметила она, стараясь произнести его фамилию так же, как он.
– Очень тонкое наблюдение.
Роуз неуверенно улыбнулась.
– Ну что ж, тогда пока, Джеймс.
– До завтра. Сейчас нигде не задерживайся, сразу беги домой – и под горячий душ.
Она весело улыбнулась, забрала у него сумку и побежала по дорожке.
Дома, вся мокрая и едва дыша, Роуз сбросила в ванной дождевик и пошла в гостиную.
– Ради бога, где тебя носило? – встревоженно спросила Корнелия.
Фабия с подозрением изучала покрасневшее лицо Роуз.
– Не думаю, что ты бегала по стадиону!
– Нет, по стадиону я не бегала. – Роуз принялась набивать кроссовки бумажными полотенцами. – На стадионе стояли такие лужи, что Джеймс вместо пробежки пригласил меня к себе позавтракать. – Она подняла голову и рассмеялась, увидев изумленные лица подруг.
– К себе? В квартиру? – еле слышно переспросила Кон.
Роуз радостно кивнула.
– Его хозяйка уехала на выходные, и весь дом принадлежал нам.
Фабия облегченно вздохнула и упала на диван.
– Итак, ты это сделала!
– Не гони лошадей, – предупредила Роуз. – Джеймс еще в меня не влюбился...
– Пока не влюбился, – вставила Кон. В глазах у нее горел охотничий азарт. – Он уже достаточно заинтересовался, чтобы пригласить тебя домой.
– И я была ему очень благодарна, – благоговейно произнесла Роуз. – Думаю, я заслужила поощрение в виде пары сэндвичей с беконом за свои ежедневные мытарства на беговой дорожке.
– Ты готовила бутерброды?
– Нет! Джеймс! Великий Синклер приготовил бутерброды своими белыми холеными руками, – победоносно произнесла Роуз.
– Он попросил тебя называть его Джеймсом? – спросила потрясенная Кон.
– Да. Для меня он Джеймс, а для всех остальных – Синклер.
– И что было дальше? – с живым интересом спросила Фабия. – Он назначил тебе свидание?
Роуз погрустнела.
– Нет.
– Ну, ничего. Ты и так сотворила за короткое время настоящее чудо, – утешила ее Кон. – Когда вы встречаетесь снова?
– Он сказал «увидимся завтра на стадионе», но я хочу пропустить тренировку.
Кон покачала головой.
– Если он хочет видеть тебя завтра – значит, приходи завтра.
– А это не чересчур?
– Нет, моя милая, наступает третий этап. Время накала страстей.
Ночью Роуз долго думала, ворочаясь в постели. После такого откровенного разговора с Джеймсом, когда они доверились друг другу, их отношения перестали быть игрой. Эта мысль не давала девушке покоя даже во сне, и сон Роуз был некрепким. Однако на следующее утро она, как всегда, поднялась ни свет ни заря. Было прохладно, но сухо. На стадионе Джеймс встретил ее с улыбкой.
– Привет! Я уже пробежал свою норму. А ты готова сегодня к новым подвигам?
Роуз радостно кивнула. Они побежали вместе, и вскоре она обнаружила, что под руководством Джеймса бежит с каждым кругом все быстрее. Окрыленная успехом, Роуз заканчивала уже третий круг, как вдруг острая боль заставила ее потерять равновесие. Девушка упала и покатилась по покрытию. Перевернувшись несколько раз, она, задыхаясь, осталась лежать на спине.
– Роуз! – Джеймс опустился рядом с ней на коле ни. – Черт возьми, что случилось? Ты в порядке?
Она так запыхалась, что не смогла ему ответить. Джеймс осмотрел ее руки, ноги, проверил лодыжки, нет ли переломов, и, удостоверившись, что все кости целы, осторожно поставил Роуз на ноги.
– Ну же, дыши глубже. Вот так – хорошая девочка. Обопрись на меня.
Девушка благодарно повиновалась, все еще жадно глотая воздух. Она ощутила тепло тела Джеймса, его запах, и кровь бешено застучала в висках. Роуз отстранилась, робко улыбнувшись.
– Как... глупо... извини.
– Давай руку, я отведу тебя домой.
Роуз затравленно уставилась на него.
– Не надо, пожалуйста! Я в полном порядке.
Джеймс недовольно посмотрел на нее.
– Будь благоразумна, ты хромаешь.
– У меня что-то в кроссовке.
Джеймс усадил ее на беговую дорожку и опустился рядом. Сняв с нее кроссовки, он обнаружил в одной из них маленький гвоздик. Выругавшись сквозь зубы, Джеймс аккуратно снял с ноги Роуз пропитавшийся кровью носок и обнаружил на подошве маленькую кровоточащую ранку.
– Неудивительно, что ты упала. Хотел бы я знать, кто разбрасывает на стадионе гвозди?
– В воскресенье шел такой сильный дождь. Может быть, его откуда-то вымыло?
– Тебе необходимо перебинтовать ногу. Подожди минутку, я посмотрю аптечку в мужской раздевалке и вернусь.
Пока Синклер ходил за бинтом, на стадионе появился один из товарищей Джеймса по команде. Увидев на дорожке Роуз, он в удивлении поспешил к ней.
– Что случилось, крошка? Растянула ногу? – добродушно спросил гигант, которого звали Грег.
– Нет, наступила на гвоздь.
– Не повезло! Я принесу тебе чем перебинтовать ногу, – предложил он и удивленно уставился на бежавшего в их сторону Джеймса. – Не поздновато для тебя сегодня, Синклер?
– Привет, Грег. Осторожней на дорожке – там могут быть гвозди. – Джеймс показал гвоздь, извлеченный из кроссовки Роуз.
