потеряешь.
— Нет, я так не думаю. — Я отступила на шаг, окидывая взглядом поле битвы. Я должна успеть в порт до отхода «Яркого», иначе Срини решит, что я его обманула.
— Бейте его! — скучающим тоном приказал главарь. — И не жалейте.
Разбежавшись, я высоко подпрыгнула и словно поплыла по воздуху к тому, у кого был нож. Со всего маху ударила его по лицу локтями. Неповоротливый толстяк, не ожидавший нападения, попятился и рухнул навзничь, ударившись головой о камень. Я выхватила у него нож и, молниеносно обернувшись, вонзила лезвие в живот главарю.
— Желаю и дальше так же удачно зарабатывать на жизнь! — рявкнула я.
Вытаращив глаза от изумления, главарь зашатался. Выдернув нож, я вытерла лезвие о его рубаху и легонько подтолкнула раненого кончиками пальцев.
Оставшиеся двое в ужасе отпрянули. Я отсалютовала им ножом и побежала прочь. Скорее, скорее отдать деньги Танцовщице!
Теперь я поняла, почему так напуганы жители Медных Холмов. С такими разбойниками им никакой Чойбалсан не нужен.
К тому времени, как я добежала до «Яркого», наконец заморосил дождь. С моря подул резкий ветер. Танцовщица и Срини с нетерпением ждали меня. С ножом я снова чувствовала себя спокойнее, хотя новый нож держался не так хорошо, как прежний. Разгоряченная после драки, я бежала довольно быстро.
Возможно, я снова убила одного или двух нападавших. А может, только ранила, и уцелевшие сообщники унесли их в безопасное место… Подумать только, в Медных Холмах я смогла бы стать самой опасной разбойницей! Танцовщица и Клинки отлично подготовили меня к такому ремеслу.
Остановившись у сходней, я швырнула мешочек с деньгами наверх, Танцовщице. Она поймала его на лету, но немного удивилась. Я внимательно осмотрела встречающих. Теперь в толпе теснились в основном моряки и портовые рабочие. Пассажиры давно ушли, уведя за собой воришек и прочих хищников. Танцовщица и Срини вместе пересчитали деньги. Наконец Танцовщица сошла на причал. За ней следовал Чоудри, который нес холщовую сумку. Должно быть, он выпросил ее у кого-то из матросов.
Танцовщица оглядела меня сверху донизу:
— Что с тобой?
— Так, ничего… Несколько человек напрашивались на неприятности.
— И что?
— И получили свое. — Я широко улыбнулась. — Пошли отсюда!
— Зелёная… — Голос ее ослабел и затих.
Они с Чоудри молча вышли с пристани следом за мной. Вскоре Танцовщица схватила меня за плечо:
— Если ты не хочешь, чтобы о твоем возвращении стало известно, может, лучше не привлекать к себе внимания?
Да, я заслужила ее упреки. Ведь я могла бы не вступать в драку с напавшими на меня увальнями, а просто убежать от них. Свернула бы в тихий переулок, забралась на крышу… Но мне захотелось размяться. Я соскучилась по привычному делу, а изображать испуганную жертву мне совсем не хотелось.
— Да, наверное, — промямлила я.
Танцовщица сделала вид, будто не слышит. Мы остановились посреди улицы; Чоудри не отходил от нас.
— Тебе пока не хочется показываться членам Временного совета, — сказала наконец Танцовщица. — Мы прибыли в город… можно сказать, почти незаметно. Чем же ты сейчас займешься?
Во время плавания я успела все обдумать. Бродя по почти незнакомым улицам, я вряд ли выясню что-то ценное. Пустые залы дворца Правителя так и манили заглянуть, но меня не пускало дурное предчувствие.
— Давай сходим на Гранатовый двор, — предложила я. — Осмотрим поместье Управляющего. Потом погуляем по городу. Если не увидим ничего интересного, спустимся в подземелья. Помнишь, сколько раз ты говорила, что внизу дремлет разум города? Любопытно узнать, о чем думают Медные Холмы, когда спят.
Не зря я два года патрулировала улицы Калимпуры; я научилась читать город и его жителей.
— Первым делом нам нужно устроить Чоудри, — возразила Танцовщица. — Я знаю одну таверну, хозяин которой примет его на работу. Пусть трудится на кухне. Спать он может под столом. Там ему ничто не угрожает.
Повернувшись к Чоудри, я сказала на селю:
— Ну вот, ты и на берегу. Будешь какое-то время стряпать в таверне, чтобы никому не попадаться на глаза?
— Д-да… — сдавленным голосом ответил он. — Я не знал, что мы так далеко заплывем. Я никогда не вернусь домой!
Хлопнув его по плечу, я постаралась скрыть собственную печаль.
— Сейчас мы тебя устроим на первый случай, а через несколько дней вернемся и придумаем что- нибудь получше. — Повернувшись к Танцовщице, я спросила: — В твоей таверне спокойно или там постоянно дерутся?
— О нет, публика там очень миролюбивая, — ответила она. — Давай отведем его туда вместе, и ты объяснишься с владельцем. И дальше постараемся держаться вместе.
Как оказалось, таверной, куда привела нас Танцовщица, владел один из ее соплеменников и заходили в нее в основном пардайны. Мы вошли в дверь без вывески на тихой улице по соседству с улицей пивоваров. Хозяин сразу согласился взять Чоудри на работу. Я смотрела на него во все глаза: он стал первым, кроме Танцовщицы, пардайном, с которым я познакомилась.
Хозяин стоял за стойкой, хотя обстановка в общем зале была совсем не такой, как в остальных питейных заведениях. На беспорядочно расставленных столах стояли глубокие каменные чаши, наполненные ароматными водами. Мне очень понравилось. Как будто я вернулась домой, хотя раньше ни разу там не бывала.
Владелец таверны, которого все называли просто Трактирщиком, ростом был на голову выше Танцовщицы. Хотя не шире ее в плечах, он казался крепче, сильнее. И ступни и ладони у него были гораздо длиннее, чем у моей любимой наставницы.
— Так вот ты какая! — Он внимательно рассматривал меня. От пардайнов мне не нужно было таиться, поэтому я сняла накидку и маску. Кроме того, я догадывалась: соплеменникам Танцовщицы обоняние служит так же, как нам — зрение.
— Я такая, какая есть. Но я несу ответственность за моряка, который очутился вдали от родины. Сейчас ему кажется, будто он попал в страну мертвых!
После коротких переговоров мы оставили бывшего селистанского контрабандиста в безопасном месте. Я перевела ему его обязанности, убедилась в том, что они с Трактирщиком смогут узнавать друг друга по виду — и по запаху, — и мы с Танцовщицей снова вышли под дождь. Вместо прежней туманной мороси пошел настоящий ливень, холодный брат калимпурских муссонов.
Мы шагали по пустынным из-за дождя улицам, и я отметила еще одно отличие: в Калимпуре количество народу на улицах не зависело от погоды. Горожане прятались только от настоящего урагана. Мы же шли по Медным Холмам практически в одиночестве.
Довольно долго мы брели вдоль остатков древней стены с полусгнившей деревянной галереей. Затем свернули в квартал, где улицы были шире. Мы снова не увидели ни единого человека, но я сразу поняла, что здесь живут богачи. Наконец перед нами замаячила очень знакомая серовато-голубая стена. Я замерла на месте и задрала голову, прикидывая, в каком месте лучше через нее перелезть.
— По-моему, сейчас нам лучше зайти в ворота, — заметила Танцовщица.
— Может быть, но мне что-то не хочется… — Найдя подходящую водосточную трубу, я быстро взобралась наверх, как во время наших давнишних ночных прогулок. Танцовщица не отставала от меня.
