'…Давай панк-рок, давай хэви-метал, давай нью-вейв.
Отныне да здравствует лишь КГБ-Рок, Рок-КГБ…»
Интересные вещи сейчас происходят. Открываешь газету «День», а там на последней странице… (см. заголовок), естественно, без вопросительного знака. И все бы ничего (кто только об этом роке не написал), но пишут о нем люди, которые еще полтора — два года назад обливали рокеров грязью, приписывая им все, какие только есть грехи и отказывая им в праве на существование. Ну, цитировать смысла нет и Бондарева, и Проханова, и иже с ними. Вот такая вот «перестройка». А все началось год назад, когда в августе 1991 года сила, которую не учли ни коммунисты, ни Ельцин, заявила о себе баррикадами у Белого дома.
Ну и естественно. Правые сначала были, скажем, несколько шокированы, а потом забеспокоились. Ведь дело даже не в отдельных людях — Кинчеве, или Мамонове, а в том, скольким людям они мозги на место поставили. А на официальном уровне нас ведь не проймешь. И пошло, поехало.
Теперь нас небрежно обхлопывают по плечам, как бы между прочим вопрошая: 'Мы же русские? Или Как?' И бог с ними, кого только вокруг рока не было, но… Вся фишка в том, что рок русский изначально антитоталитарен был. Почему да как — то разговор особый. Места займет много, но факт.
А теперь нас обратно тащат, туда. А мы и не сопротивляемся, какая разница. Не привыкать, что ли?
И еще одно. Когда о жидомассонском заговоре и прочей… Васильев вещает или Сычев — это ладно, но когда об этом же самом практически слово в слово «Паук» (лидер группы КОРРОЗИЯ МЕТАЛЛА, очень хороший человек) рассуждает! Кто такой для любого «металлюги» Васильев и кто «Паук»? Кто для любого панка Жириновский? А если он, т. е. Жириновский ГРАЖДАНСКУЮ ОБОРОНУ любит, как сам говорит? Вроде и совсем кажется и дядька, наверное, неплохой. Короче, лучший друг молодежи.
И если раньше слово «рокер» для наших псевдопатриотов было сродни слову…, ну, мягко говоря, ну, понятно, то теперь это же — свое, родное, ведь русское же. Уже промелькнуло о национализме Башлачева, а там и до других очередь дойдет… Пофигу? С одной стороны — это вроде как комары пищат, толкутся вокруг, ну, почешешься немного, а с другой стороны — сожрать ведь могут. Но мы ничего. Один хороший человек как-то сказал в сердцах: 'Люди, ваши мать, будьте бдительны, а то ведь заляпаешься, не отмоешься потом. Тем более, что с моющими средствами у нас сейчас туговато'.
ВОЙНА С КАРТОНОМ ЗАКОНЧЕНА
ЕГОР ЛЕТОВ.
'У-У-У, КЛАСС!' — ВОСТОРЖЕННО ЗАВОЕТ СОВЕТСКИЙ ПАНК ПРИ УПОМИНАНИИ ЭТОГО ИМЕНИ.
'МРАЗЬ ВОНЮЧАЯ!' — СКРИПНЕТ ЗУБАМИ СОЛИДНЫЙ ЧЕЛОВЕК, УВИДЕВ ЕГО НА ЭКРАНЕ ТЕЛЕВИЗОРА.
'НУ, ЭТО ХУЛИГАНСТВО С ОСОБЫМ ЦИНИЗМОМ', — ПОЧЕШЕТ В ЗАТЫЛКЕ ЧЕРНОЙ РЕЗИНОВОЙ ДУБИНКОЙ ИНСПЕКТОР ПО РАБОТЕ С НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ.
Летов — самая незаурядная фигура русского рок-андеграунда. Выросший в наглухо провинциальном городке Омске, Егор был всесторонне развитым человеком. Он впитал в себя лучшие образцы мировой культуры, но не удовлетворенный официально признанной эстетикой, занялся разработкой собственного стиля. Свой первый состав Егор собрал еще в 1982 году, у гроба агонизирующего брежневского режима. Именовались они по названию известнейшего антисоветского издательства — «Посев». Маленький, худощавый и философичный Егор, по духу крайний нон-конформист, сориентировал коллектив на бескомпромиссный сибирский панк.
Время было лихое. И сразу после провозглашения «перестройки» группу разогнали, а музыкантов затаскали в КГБ. 'Там из нас пытались выбить признания о сотрудничестве с западными спецслужбами, — вспоминал Летов. — Бить не били, но допрашивали по 5-10 часов подряд при слепящем свете ламп. Когда они поняли, что мы не сдадимся, то заставили подписать бумаги с отказом от любой музыкальной деятельности. Следователь КГБ майор Мешков (я потом посвятил ему песню под названием 'Лед Под Ногами Майора'), для того, чтобы от меня избавиться, упек в психиатрическую больницу. Около полугода я провел, среди диссидентов и настоящих буйнопомешанных. Но, как известно, общение с хорошими людьми всегда полезно, появляются новые идеи. Так что борьба с госбезопасностью закалила меня и сделала 'непримиримым'…'
Выйдя на свободу, Егор нырнул в глубокое подполье и занялся индивидуальным творчеством. Время шло. К весне 1987 года до Сибири на четвереньках дополз «ветерок» перестройки. И хотя он оказался весьма рахитичным по комплекции, но даже этого хватило на организацию 1-го рок-фестиваля в городе Новосибирске. Там впервые ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА вырвалась на сцену в составе: Егор Летов и братья Лещенко (из группы ПИК ЭНД КЛАКСОН). Прежде чем партийные боссы поняли, что происходит на сцене, и вырубили звук, ОБОРОНА успела отыграть 30 минут. Неистовая энергия Летова потрясла зрителей до глубины души. После фестиваля о группе заговорили меломаны всей страны. И покатилась по необъятным российским просторам пенная волна 'летомании'.
Отрывок из недавнего разговора с Егором Летовым.
— Чем ты сейчас занимаешься?
— Свели Янкин посмертный альбом под названием Стыд И Срам. Это семь ее песен: четыре записаны под гитару в какой-то общаге. Наложили бас, гитару, барабаны и все это дело свели. Плюс к этому три акустические. Этих вещей нигде не было. Свой двойник собираемся выпустить на виниле. Зимой собираюсь снимать в Новосибирске фильм на 40 минут. Это будет огромный наворот, который начнется от каких-то урбанистических вещей ассоциативного ряда.
ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРНА ПЕРЕХОДИТ В НАСТУПЛЕНИЕ
Егор Летов дает первое интервью за последние три года.
К Егору Летову и его знаменитой панк-группе ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА молодежь относится по- разному. Одни восхищаются тем, что он делает, другие совершенно не воспринимают его творчество, но узнать побольше о Летове хотят и те, и другие. Отчет о московском концерте ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ, который должен был состояться 19 декабря в небольшом ДК имени Горького, похож на сводку военный действий (см. КП от 21.12.92). Перевернутые машины, потасовки, разбитые стекла в ДК, в срочном порядке вызванный ОМОН.
Но все это было потом, пока же, за два часа до концерта, еще ничего не предвещает грядущего побоища. Я не узнал Летова — это на сцене он заводится и выбрасывает в зал огромную энергию, а в гримерке Егор скромный, добрый, интеллигентный молодой человек, похожий на вечного студента.
— Егор, твоя ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА существует почти десять лет, достигнув невероятной популярности, почему о тебе ничего не пишут? Ты не желаешь беседовать с корреспондентами или тебя не желают печатать?
— Пожалуй, главная причина — в нежелании прессы признавать сам факт существования ГО. Мы записываем альбомы, выпускаем большим тиражом пластинки, которые мгновенно раскупаются. Мне понятно, почему это происходит — та сила, которая движет нами, опасна 'дисциплинарно- санаторному
