– Мне бы очень этого хотелось, – заверил Гай ребенка. И когда мальчик поднял вверх руки, чтобы обнять его, он с трудом сдержал слезы.
После того как Гай ушел, Тоби уснул, а Конни занялась глажкой белья, Франческа стала разбирать бумаги Стива.
Ей хотелось плакать.
Приехав в свой офис. Гай выслушал соболезнования от сотрудников, а затем закрылся в кабинете и включил автоответчик, чтобы ознакомиться с оставленными ему сообщениями.
Одно из них было от пары, присутствовавшей на похоронах. Они хотели, как договаривались со Стивеном, купить партию китайского шелка. Гай позвонил им, узнал все детали и пообещал перезвонить.
После этого он предупредил секретаря, чтобы никто его не беспокоил, и принялся за работу.
Скопировав на свой компьютер файлы с ноутбука Стивена, Гай стал их внимательно изучать.
Рядом с компьютером на рабочем столе лежало письмо от Стивена, которое Гай до сих пор не прочитал.
Если признание Франчески было своего рода гранатой, то письмо Стивена, как ожидал Гай, произведет еще более разрушительный эффект, скорее всего, подобный взрыву бомбы.
Но сначала дела.
Просматривание финансовых отчетов компании Стива не стало, как можно было легко предположить, радостным времяпрепровождением.
Первоначально бизнес продвигался весьма успешно.
К тому же деньги, которые Гай дал Стиву на депозит для дома, помогали поддерживать богатый образ жизни, какой Стив создал для себя и Франчески.
Потом Стивен поменял свой полис на деньги в надежде хоть как-то удержаться на плаву.
А затем настали последние шесть месяцев, когда Стивен был уже сильно болен, и дело постепенно пришло в полное запустение.
Гай постоянно переводил взгляд с компьютера на письмо. В конце концов он понял, что не может больше откладывать, и надорвал конверт.
Письмо было написано от руки.
Когда Гай читал его, ему казалось, что он слышит голос Стива, интонации, с которыми тот произносит те или иные фразы.
И легко поймешь, почему. Я хочу, чтобы у Тоби были и мама, и папа. Не позволь ему повторить мою жизнь, нельзя допустить, чтобы он прошел через то, что довелось испытать мне.
Я оставил Франческу ни с чем.
Первый год был самым счастливым в нашей жизни. Но, видимо, я не создан для более долгого союза. Мне очень жаль, что я, видимо, не подходил ей, был недостоин ее.
Если честно, то я испытал даже какое-то облегчение, когда открыл письмо от адвоката и узнал, что она уже была замужем. Я же говорил тебе, что именно Франческа не хотела официально зарегистрировать наши с ней отношения, но ты мне не поверил тогда.
Нет, я никогда не давал ей понять, что знаю ее тайну. У меня от нее тоже были тайны. И, наверное, пострашнее. История с домом, мои долги…
Позаботься о ней, Гай. И о моем сыне. Ты намного ответственнее меня и правдивее. И она тоже.
Я знаю, она примет правильное решение.
Я не был лучшим для нее мужем, и я первый, кто признал это. И я не заслуживаю ее.
Мне нужно поскорее написать письмо, пока она не вернулась.
Конни и Мэтти тоже попадут в большие неприятности, если ты им не поможешь.
Сделай это, пожалуйста, ради меня.
Я бы не просил тебя об этом, если бы не видел, как тем вечером в ресторане ты смотрел на Франческу. Обычно ты бываешь более скрытен и умеешь искусно прятать свои чувства и мысли.
Но тогда, когда я вошел в ресторан следом за ней, я увидел твое лицо. Ты просто сиял.
И мне всегда было страшно, что я потеряю ее, потому что недостоин такого счастья. Признаться, я нарочно вынудил тебя тогда ударить меня, чтобы ты уехал подальше и не стал мне соперником.
Но я очень сильно тосковал без тебя.
Стив.
– Глупец, – мягко проговорил Гай. – Я тоже тосковал без тебя, брат.
Он положил письмо на стол и встал. Нужно все хорошенько обдумать. Ему необходим свежий воздух.
Выйдя из офиса, он пешком отправился в сторону парка.
Он должен решить, как выполнить просьбу брата. Как свернуть горы и повернуть реки вспять ради Франчески Ланг.
У нее большие неприятности, это очевидно. Но вот поняла ли она сама, насколько отчаянно ее положение и сколько еще неприятностей может произойти. Ни дома, ни денег, ни работы.
