ответил на вопрос, задай свой. Ведь так будет честно?
Джинни пожала плечами.
– Пожалуй. Я живу в отдельной комнате в общежитии колледжа.
– И тебе это по душе? – (Она приподняла одну бровь.) – Ах, да. Теперь твоя очередь спрашивать.
– Да, мне нравится там жить. Очень удобно. Девушка помолчала. – Как вы… то есть ты относишься к тому, что твою жизнь рассматривают под микроскопом? И ты служишь объектом для бесконечных слухов, сплетен, пересудов? – Казалось, что ей это действительно интересно. Как будто…
Лотур, Лотур. Ну конечно! Как он сразу не вспомнил?!
Ее мать – Джудит Лотур, воинствующая феминистка, выбравшая какого-то блестящего ученого в качестве отца будущему ребенку. Это был своего рода эксперимент по генной инженерии, опередивший науку на несколько десятилетий. Смогут ли два гения воспитать вундеркинда?..
Из-за небывалой шумихи в прессе ее книги побили все рекорды продаж.
– Хочешь знать правду? – спросил он, наконец прервав затянувшееся молчание. – Раньше это выводило меня из себя. Но потом я понял: зачем переживать? Это ведь все не больше, чем выдумки журналистов на потребу публики. Такая ежедневная мыльная опера. Небольшое развлечение перед завтраком. Теперь моя очередь задавать вопрос.
– Есть ли в моей жизни какой-то важный для меня человек? – спросила Джинни.
– Неужели нет такого, кто мечтает надеть обручальное колечко на твой палец? – удивился Ричард, не в силах удержаться от маленькой провокации.
Ответ «да» или «нет» его не устраивал.
– Брак – устаревшее понятие, тебе не кажется?
– Значит, ты пошла в мать не только в профессии, но и в убеждениях?
Джинни помедлила.
– Не совсем. Во многом я не хотела бы повторять ее поступки.
– Например, не стала бы в одиночку воспитывать ребенка?
– Если бы он был плодом любви – может быть, и стала бы. Но мама зачала от донора. А не от любимого мужчины, понимаешь?
Они договорились задавать по одному вопросу.
Ну уж нет – к черту договоренность. У него в голове уже созрел десяток-другой вопросов. Какое у нее было детство? Как ей жилось среди постоянного любопытства? Люди ведь наверняка постоянно интересовались ею.
– Что-то не очень, – признался Ричард. – И я не разделяю твоего мнения о браке, как о чем-то устаревшем. Тут дело не в отношениях. Я уверен: брак заключается раз и на всю жизнь. И должен быть начат с соответствующей торжественной церемонии.
И обе стороны обязаны понимать, что берут на себя ответственность. – Он вдруг вспомнил, как был тронут клятвами сестры и ее мужа на их свадьбе. Джинни смотрела на него недоверчиво. Ричард пожал плечами. – Как и в любой деловой сделке, – добавил он.
В конце концов, надо же соответствовать своей репутации. – Осознать это можно только во время свадебной церемонии – простой или пышной, не важно.
– И чтобы потом непременно был веселый банкет с огромным тортом?
– Может быть, я и старомоден, но все-таки верю в порядок. – Он помолчал. – Нет-нет, вопрос я еще не задал…
– Еще как задал!
– А вот и нет! Ты задала вопрос, а я ушел от ответа. Тогда ты ловко вставила еще один. Так что теперь, безусловно, моя очередь спрашивать. – Неожиданно для самого себя молодой человек усмехнулся. – Причем, два раза.
В этой игре вопросов и ответов Ричард гораздо искуснее ее, поняла Джинни. И незаметно выуживает у нее информацию, которую она обычно держит под замком.
Джинни никогда не рассказывала чужим людям о матери. Они и без того злословили о ней без устали. Так что чем меньше говоришь, тем лучше.
Она научилась извлекать уроки из всего.
И на этот раз не позволит одурачить себя. Джинни выжидающе молчала, сжав зубы и показывая всем своим видом, что не откроет рот, чтобы прервать наступившую тишину.
Она не будет играть по его правилам.
Не будет…
– Что? – наконец требовательно начала Джинни, не в силах больше выносить напряженность, повисшую между ними. – Что ты хочешь знать?
В его глазах засверкала улыбка.
– Я хочу знать, что ты делаешь завтра.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Что делает? Завтра?
