действовало на нее, как песня сирены.
— Он когда-нибудь делал с тобой это? — спросил Том, бесстрастно наблюдая за всеми признаками ее возбуждения.
Чес прерывисто вздохнула и почувствовала, что больше не может скрывать правду ни от себя, ни от него.
— Н-нет, — неровно проговорила она, — но ты можешь сказать, что я убегаю от того, что происходит между нами. Честно говоря, я боюсь твоих научных экспериментов и отношений на расстоянии, когда мы будем жить каждый своей жизнью и встречаться только для секса. Да, ты можешь сказать это, Том.
Он сверлил ее взглядом.
— Ты забыла упомянуть, что тебе нужен брак, Чес.
— Дело не в браке. Мне нужна та часть тебя, которая значила бы для меня так много, что я не смогла бы без нее жить. Но я пока не нашла ее, потому что не думаю, что ты готов ею поделиться. Вот чего не хватает между нами, Том.
— Но это обычно то, что приходит со временем, — возразил он.
— Возможно. У других. Но мне нужно знать, что оно уже есть, прежде чем я совершу еще одну ужасную ошибку. Извини. — Слезы наполнили глаза, но она смахнула их. — Мне правда очень жаль. — И отвернулась.
Мгновение спустя Чес услышала, как дверь спальни открылась и закрылась.
Молодая женщина прижала ладони к липу и не смогла удержать слез, капающих сквозь пальцы, но, несмотря ни на что, она была уверена, что поступила правильно.
Вот только как ей пережить предстоящие несколько дней?
Глава девятая
— Том опять уехал по делам, — взволнованно заявила Ванесса, когда Чес вернулась из Тувумбы. — Как он мог?
— Дорогая, — утешила ее Харриет, — не может же он забросить дела из-за свадьбы. Куда он уехал на этот раз? — поинтересовалась она, несколько противореча своим попыткам утешить дочь.
— В Мельбурн. Это все, что он сказал в своей записке, которую оставил у Арнольда. А я чувствую себя гораздо спокойнее, когда Том рядом.
Чес решила, что пришло время вмешаться. Она не могла решить, что она испытывает по поводу отъезда Тома — глубокое облегчение или же глубокое сожаление.
— У тебя все еще есть я. Я знаю, что не могу заменить Тома, — шутливо сказала она, — но мне удалось найти другую гостиницу для заморских гостей. Она вполне симпатичная, только немного дальше, чем первая.
— Браво, Чес! — захлопала в ладоши Харриет. — Осталось только уладить вопрос с детьми.
Ванесса на мгновение задумалась.
— Как насчет Лотти и Бреда Кинкейдов? Бред на год моложе Мартина, а Лотти сколько? Шесть? То есть на два года младше Миранды. Но они вполне милые детки, и их мама одна из моих лучших подруг.
— Привези их ко мне, — коротко велела Чес. — В доме ведь есть швейная машинка? — Она вопросительно взглянула на Харриет. Та утвердительно кивнула, и Чес продолжила: — Возможно, придется подгонять для них одежду.
— Есть ли что-нибудь, чего ты не можешь, Чес? — спросила Ванесса, заметно повеселев.
Да. Угодить твоему брату, с болью подумала Чес, но ничего не сказала.
Том отсутствовал два дня.
За это время последние подгонки нарядов, сооружение пробных причесок, наложение макияжа прошли вполне гладко. Чес удалось успешно перешить наряды для девочки, несущей цветы, и мальчика со шлейфом платья невесты.
К тому же в течение этих двух дней шел дождь, но потом небо прояснилось.
Уикхэмы и Руперт снова уехали на несколько дней. До свадьбы оставалось всего четыре дня, и заграничные гости уже начали пребывать. Поэтому не только Ванесса и Харриет, но и Чес, несмотря на смятение чувств, вздохнула с облегчением, когда Том вернулся.
Она встретилась с ним за обедом, правда, не в качестве гостя. Чес помогала Арнольду готовить и подавать на стол.
— Определенно, это не входит в твои прямые обязанности, Афродита? — с иронией заметил Том, когда она поставила перед ним блюдо с ветчиной, дыней, оливками и майонезом.
— Ничего страшного, сэр, — пробормотала она и ретировалась.
Следующим было жареное филе рыбы, поданное с белым соусом. Том позволил обслужить себя, и его тарелка вернулась без комментариев.
— Как поживали в мое отсутствие, мисс Бартлетт? Все еще намерены сбежать? — спросил он, когда Чес поставила перед ним жареную утку, украшенную вишнями.
— Все хорошо, спасибо, — процедила она сквозь стиснутые зубы и в ответ получила тигриную усмешку.
Наконец, обед подошел к стадии кофе.
Вечер был чудесный, делать ей было больше нечего, поскольку на кухне имелось два помощника для уборки и мытья посуды, а испытываемое ею напряжение вряд ли дало бы ей уснуть, поэтому Чес, надев шорты, майку и кроссовки, отправилась на пробежку. Выйдя в заднюю дверь, она свистнула Лерою и Пикканину. Собаки тут же прибежали, в восторге от подобной перспективы.
Она побежала в направлении конюшни и главных ворот. Примерно на полпути молодая женщина заметила маленькую фигурку, бредущую с чемоданом. Это оказался Адам Бакстер.
— Адам! — Она остановилась рядом с ним. — Что это ты делаешь? Разве ты не должен быть в постели?
— Да, но я убегаю.
— Убегаешь? Почему?
— Никто не любит меня. — Мальчик пожал плечами. — Никто меня не понимает. Все только и знают, что орут.
— Что ты опять натворил? — спросила Чес, пряча улыбку.
— Ну, мама все время твердит, что в этом году мы, скорее всего, не сможем поехать в отпуск, потому что ей нужна новая машина. Ну, я и взял железную банку, прикрепил к ней табличку «Отпускной фонд семьи Бакстеров» и целую неделю после школы собирал деньги в городе, пока дожидался автобуса домой.
— О боже, — пробормотала Чес. — Много насобирал?
— Ага. У меня уже было почти пятьдесят долларов, когда полицейский остановил меня и сообщил маме.
— И она рассердилась?
— Рассердилась? Да можно было подумать, что я ограбил банк! И они заставили меня пожертвовать все деньги на благотворительность!
— А Брендан не знал, что ты делаешь?
— Нет, он ездит более поздним автобусом.
— Ясно, — кивнула Чес. — Вот что, Адам, я восхищаюсь твоим предпринимательским талантом, но не могу позволить тебе убежать. Давай вернемся домой, пока мама не обнаружила твоего отсутствия. Кроме того, у меня возникла одна мысль. Может, Том сможет дать тебе работу и ты будешь немного зарабатывать на вполне законных основаниях?
— Какую, например?
— Ну, скажем, мыть машины…
Она замолчала, когда на подъездной дорожке посветлело и их осветил свет мощных фар.
