– В мансарду.
– Я буду вас сопровождать.
Марго не возражала и, окинув последним взглядом зал, пошла к выходу. По-видимому, оркестр уже ушел, потому что музыка звучала из магнитофона. Оставалось совсем немного гостей. Большинство женщин ушло, а оставшихся окружили мужчины, как ястребы окружают свои жертвы.
Лемон тоже ушел. Зная Лемона, можно было предположить, что он отправился проверять, как идет работа у его людей. Даже Марго знала об этом. Они покинули зал под понимающими взглядами. Эти взгляды жгли Марго спину, отчего она испытывала сильное желание обернуться и крикнуть: «Нет! Мы не собираемся делать это!»
Но поскольку такой протест скорее подтвердил бы, что они с Джоном все же могут отправиться в постель, Марго сдержалась и промолчала.
На лестнице, после первого пролета, Джон вдруг предложил:
– Ложитесь спать в моей постели. Мне можно доверять, – и добавил: – Я до вас не дотронусь. Если, конечно, вы сами того не захотите. – На следующем пролете: – Я умею держать себя в руках. – И этажом выше: – Вам нечего бояться.
На последнем перед мансардой пролете он продолжил атаку:
– Я никогда не буду заниматься такими вещами с женщиной, если она сама того не захочет, – и совершенно откровенно прибавил: – Вы можете доверять мне, я могу просто согреть вас, не занимаясь с вами любовью... Может быть.
Марго фыркнула.
– Почему вас так трудно уломать? Это начинает раздражать.
И она рассмеялась.
Они остановились в коридоре перед дверью, Джон хотел сказать что-то еще, но под шум ужасной бури Марго прошептала:
– Тише, они, должно быть, все спят.
Джон застыл в дверях, пока она шарила в темноте в том месте, где должен был быть выключатель.
– Превратитесь опять в пришельца, пожалуйста.
– Вы все-таки хотите показать мне, что такое секс?
– Нет. Просто пришельцы светятся в темноте. – Она посмотрела в его сторону с нетерпением, раздосадованная. – А вы не светитесь.
– Я свечусь под одеялом.
– Тсс! Они же спят!
Наконец она нащупала выключатель и повернула его. В комнате никого не оказалось. Все постели были аккуратно застелены. Похоже, сюда вообще никто не приходил.
– Спасибо, что проводили меня, – сказала Марго.
– Я еще посторожу вас, пока не придут соседки. Мне не хочется оставлять вас одну.
– В этом нет необходимости, я закрою дверь.
– И запрете ее.
– Я запираю двери только в библиотеку.
– Пойдемте лучше в мою комнату.
– Это противоречит соглашению, которое мы заключили с Лемоном на пороге моего дома. Я не должна спать у вас в комнате.
– Какая глупость. Мне вы можете доверять, как самой себе. И пальцем не трону, – заверил Джон, когда Марго вдруг с присвистом резко вдохнула воздух. – Что это вы так вздыхаете? Я что-нибудь не так сказал?
– Здесь очень хорошо.
– Да вы вся дрожите! Как мерзко сейчас залезать одной в холодную, пустую постель! Пойдемте ко мне, там вам будет теплее.
– У меня фланелевая пижама.
Джон проворчал:
– Это какая-то старая дряхлая мужененавистница изобрела фланелевую пижа... – и тут же: – Как это вы посмели обсуждать с Лемоном, можете ли вы спать со мной?
– Он хотел знать, соглашусь ли я пойти в вашу комнату.
– Господи! Вы двое были... Мы же только-только познакомились! Или, может быть, вы договорились еще до той нашей первой встречи? Так вы все спланировали заранее! И Лемон не для себя приглашал вас сюда? И вы не собирались провести вечер вместе с ним?
Она ответила: «Нет» – и вручила ему пиджак. И снова открылось взору ее платье. Оно было вызывающе. Почему? Красное, оно, как чешуя невиданного морского дива, облегало тело, и, когда Марго вдыхала воздух, ее грудь подымалась и платье сверкало блестками. Это могло совратить любого. Обычно, когда человек дышит, ничего подобного не происходит. А она совращала.
