зеленые бананы и великолепный фруктовый пудинг, который, как сказал ей Кайл, местные жители называли марьяж, – были несравненно хороши. Каждое блюдо запивалось лагером[5] , а завершилось все ромом и кофе, после чего Софи почувствовала необыкновенную легкость, которая не покидала ее в течение всего вечера.
Оттуда они поехали в ночной клуб в противоположной части города. Там, на открытой террасе, они танцевали калипсо под аккомпанемент прекрасного местного оркестра. Кайл был просто обворожителен, развлекая ее с умелой легкостью человека, в свое время так же легко и просто очаровывавшего многих и многих женщин.
Она не обманывалась на свой счет, зная, что не в силах устоять перед его обаянием, и наслаждаясь его обществом. Ей было приятно чувствовать на себе его сильные руки, и, отдаваясь стихии танца, она забывала обо всем, приникнув к его крупному, сильному телу. Ей нравилось разговаривать с ним. Его наблюдения и замечания отличались иногда забавным, иногда довольно колким юмором. Ей нравилась атмосфера неподдельного веселья, которую он создавал вокруг себя.
Кайл разъяснил ей истинное значение текстов некоторых песен, довольно рискованное остроумие которых заставило ее невольно рассмеяться.
Позже они посетили еще одну местную достопримечательность. Там танцевали лимбо. Это было нечто настоящее, непохожее на то, что они видели до сих пор. Было что-то колдовское в резких звуках барабанных ритмов, что-то от черной магии древних ритуальных плясок. Софи зачарованно смотрела на извивающиеся блестящие тела, на их почти невероятные по гибкости движения, когда, выгнувшись под невозможным углом, они танцевали с объятым пламенем шестом всего в каком-нибудь футе от земли.
Уверенная в том, что некоторые из танцоров станут неминуемыми жертвами огня, она в волнении вцепилась в руку Кайла и не отпускала ее, пока не закончился танец. Во время одного из перерывов он поцеловал ее. Ничего серьезного, всего лишь легкое прикосновение, смысл которого, однако, был вполне однозначен – вопрос и одновременно приглашение. Приглашение к чему-то, чему сегодня ночью не суждено сбыться.
– О чем вы думаете? – Его вопрос вырвал ее из состояния мечтательной задумчивости. Повернув голову, она увидела его профиль.
– О сегодняшнем вечере.
– Вам было хорошо?
– На редкость.
– Мы можем повторить это завтра. И послезавтра, и послепослезавтра…
Софи не ответила, думая об упакованных чемоданах и заказанном на утро такси.
Внезапно ей захотелось, чтобы все это оказалось правдой. Ей хотелось верить, что впереди у них еще очень много времени.
Однако это было бы возможно, если бы она была для него только таинственной незнакомкой, желающей завязать курортный роман с прекрасным незнакомцем.
Теперь же…
Еще раньше он купил ей у уличного торговца красивую белую гардению, и сейчас она приникла губами к цветку, вдыхая его пряный, экзотичный аромат.
– Кто такая Фрэнси? – спросила она. Кайл быстро взглянул на нее и улыбнулся.
– Ай-ай-ай! Как не стыдно выведывать чужие секреты у ребенка!
– У женщин не бывает секретов друг от друга. Она была одной из ваших любовниц, когда вы жили в Кингстоне?
– Она моя старая приятельница, – ответил он уклончиво, лукаво посмотрев на нее. – Как джентльмен, я не могу сказать больше того, что сказал.
Они подъехали к отелю. Кайл поставил машину на стоянку, и они вместе вошли в безмолвно пустынный вестибюль. Внутри не было никого, кроме ночного персонала.
Кайл повернулся к ней, окинув ее оценивающим взглядом.
– Бар закрыт. Так же, как и ресторан. У меня в номере есть бутылка коньяка. Вы не обидитесь, если я предложу вам подняться ко мне и выпить на ночь по последней рюмке?
Софи, улыбаясь, смотрела на него.
– Как, по-вашему, должна реагировать на подобное предложение настоящая леди?
– Принять его уверения в том, что он будет вести себя как джентльмен, – ответил Кайл, глядя ей в глаза. – Несмотря на немалое искушение.
– А мы не разбудим Эмму?
– Нет, если только вы не очень шумно будете пить коньяк. Она спит в соседней комнате, и ее покой охраняет сиделка из отеля.
Софи была в нерешительности. Ей не хотелось, чтобы их вечер завершился прямо сейчас, но у нее были некоторые опасения. Было бы лучше всего поставить точку прямо здесь и уехать утром, оставив для него письмо у служащего за гостиничной стойкой.
Глядя на него, она улыбнулась, и настороженность уступила место согласию.
– В таком случае я не против, – кивнула она.
– Прекрасно. – Он взял ее за руку и повел к лифту.
Номер Кайла был более просторным и более роскошным, чем у нее. С балкона открывался великолепный вид на пляж и мерцающее в лунном свете море, протянувшееся до самого горизонта. Далеко внизу был слышен гул прибоя, и в воздухе носился аромат какого-то распускающегося по ночам ползучего растения.
Кайл разлил коньяк по рюмкам и вышел с ними на балкон. Они молча кивнули друг другу, и Софи пригубила обжигающую жидкость.
Кайл стянул с себя галстук и расстегнул воротник. Увидев в вырезе рубашки его загорелую грудь и курчавящуюся поросль темных волос, Софи вновь ощутила животное обаяние его мужского естества. Придвинувшись к ней, он оперся о балконную решетку и уставился в морскую даль.
– Какой чудесный вид. В такую ночь хочется оказаться где-нибудь в открытом море на яхте. Темная вода, струящаяся под килем, парус на фоне луны… и рядом со мной вы.
– И что же, по-вашему, я стала бы там делать?
– Ничего особенного. Вы как-то слишком осторожно пьете этот коньяк.
– Я чувствую, как он начинает ударять мне в голову. – Все же она выпила рюмку до дна и почувствовала, как по ее телу разливается приятное тепло.
Кайл взял у нее рюмку и отставил ее в сторону.
– Теперь я наконец понял, кто вы, – тихо сказал он.
Софи похолодела. Вызванное коньяком тепло внезапно ушло, подобно погашенному пламени.
– Вы… поняли? – прошептала она.
– М-м-м, – кивнул он. – Вы – Белая Ведьма.
Она почувствовала, как способность дышать возвращается к ней.
– Белая Ведьма?
Он еле заметно улыбнулся.
– Это местное предание. Но она действительно существовала, ее звали Энни Палмер, и она приехала на Ямайку в тысяча восемьсот двадцатом году, собираясь выйти замуж за хозяина одного из самых крупных поместий Роуз-Холла. Она была такой же юной и прекрасной, как вы. Но люди говорили, что она ведьма. Она действительно роковым образом повлияла на судьбу трех своих мужей, не говоря уже о возлюбленных.
– О Боже!
– Говорили, что она обязательно появится здесь вновь. Наверное, мне стоит обзавестись мохо, – добродушно усмехнулся он.
– А что это такое?
– Талисман, предохраняющий от женских чар.
Софи с облегчением рассмеялась. Пусть это останется для нее последним предупреждением о близкой опасности разоблачения.
Он привлек ее к себе.
