ничего не понимала. Она просто захлебывалась в этом бешеном потоке, который не могла ни сдержать, ни остановить.
Мир перевернулся за одно мгновение. Синтия приняла решение.
— С тобой все в порядке?.. Мама, скажи что-нибудь, — испуганно повторял Дональд.
— Теперь со мной все в порядке, милый. Все уже позади. Я знаю, что сделаю сегодня вечером. — Синтия счастливо улыбалась.
— О чем ты? — удивился Дональд.
— Начну жить. С сегодняшнего дня. Но сей час давай поговорим о другом. Я знаю, что в свете того, что ты узнал, самоубийство Фрэнка теряет в твоих глазах всякий смысл, верно?
— Да, я как раз хотел спросить об этом. Теперь мне многое понятно, кроме…
— Не забудь о том, кто подстроил нашу встречу в отеле.
— У меня есть подозрение, что кто-то стоит за этой историей. Айрин думает так же.
— Возможно, вы правы, — пробормотала Синтия, думая о другом. Она вспомнила, где лежит телефонная книга.
— Мама… а как к тебе относится бабушка после… ну, ты понимаешь, о чем я.
Синтия вспомнила странный взгляд, который бросила на нее мать Фрэнка на его похоронах. У нее тогда было жуткое ощущение, что миссис Грэхем читает ее мысли. Она не почувствовала осуждения или ненависти со стороны свекрови, только мягкий укор, будто Синтия совершила просто глупость или случайную оплошность. Миссис Грэхем не казалась убитой горем, она была необыкновенна спокойна. Впрочем, Синтия никогда не понимала эту женщину.
— Тебе лучше самому с ней поговорить. Сходи к ней. Она будет рада, — посоветовала Синтия.
Миссис Грэхем уже неделю не вставала с постели. У нее подскочило давление, и медсестра ежедневно приходила делать уколы. Немного волнуясь, Дональд вошел в дом бывшего мэра, где он провел первые месяцы своей жизни и который с тех пор почти не навещал.
— Вашей бабушке сегодня лучше, мистер Дональд, — сказала домоправительница. — Она давно вас не видела. Пойду обрадую ее.
Бабушка действительно выглядела неплохо и очень удивилась, увидев Дональда.
— Ты здесь?.. А твоя мать? — начала она.
— Я уже был у нее, — сказал Дональд.
Миссис Грэхем приподнялась на подушках и сжала его руки.
— Дай посмотреть на тебя. Если бы твой дед увидел…
— Почему ты не сообщила о его смерти?
— Я не хотела, чтобы ты приезжал на похороны. Да и потом все случилось так внезапно… он так и не смог перенести…
— Смерть отца?
— Да, он не оправился. Единственный сын, сам понимаешь. А тебя я лишний раз травмировать не хотела. Ты говоришь серьезно, Дональд?
— О чем? — удивился он.
— Ты виделся с Синтией… я не ослышалась?
— Нет, бабушка. — Он выдержал ее тяжелый взгляд.
— Не знаю, что и сказать… В общем, я рада за вас обоих. — Миссис Грэхем отвернулась, кусая губы.
— Бабушка, я хочу расспросить тебя об отце… выяснить, почему… — Дональд испытывал неловкость и никак не мог сказать прямо то, что его интересовало.
— Что тебя интересует? — Она избегала смотреть на него.
— Он не написал тебе заранее о своем решении покончить с собой? — наконец выдавил из себя Дональд.
— Нет, я не получала подобных писем от Фрэнка, — спокойно ответила она.
— А что ты думаешь о причинах?
— Ты хочешь знать правду? Я скажу тебе, что я думаю о крысах, бегущих с тонущего корабля.
— Бабушка… — Он опешил. Дональд ожидал услышать все что угодно, только не это.
— Фрэнк был моим сыном, и я любила его. Но любовь меня не ослепляла ни на минуту, Дональд, никогда. Все мои надежды были на брак с этой девушкой, но им не суждено было сбыться. Майкл уверял меня, что наш мальчик еще поумнеет, что он слишком молод и так далее… Но я на этот счет никогда себя не обманывала. Единственное, что меня утешает, это то, что ты, слава Богу, пошел в мать, а не в отца. Кого мне жаль, так это Синтию. Я давно должна была бы попросить у нее прощения.
— Ты? За что?! — Дональд совсем растерялся.
— Я сделала все, чтобы они поженились. Синтия была для меня соломинкой, в которую я вцепилась мертвой хваткой, потому что верила, что для Фрэнка это единственный шанс не утонуть. Но вышло иначе. Он утопил вместе с собой всех.
— Тебе не жаль его?
— Очень жаль. Если бы Синтия была осторожнее, ничего бы не случилось.
— Значит, ты веришь в то, о чем писали в газетах?
— Пожалуй, да. Трудно, наверно, не изменять подобному мужу. Да и он первый начал эту игру. Я Фрэнка знаю. Наверняка на каждом углу по подружке. Его всегда было кому утешить.
— Как ты считаешь, — Дональд осторожно подбирал слова, — отец был способен на самоубийство… то есть это в его характере или…
— Да я до сих пор не верю! — воскликнула миссис Грэхем. — Покончить с собой?.. Кто угодно, только не Фрэнк. Я уверена, несмотря на то что говорил эксперт полиции, что это какая-то случайность. Пистолет сам мог… — Миссис Грэхем замолчала, опустив глаза.
— Ты что-то от меня скрываешь, бабушка?
— Скажу тебе честно, Дональд. Одно время я грешила на Синтию. Ведь он хотел отнять тебя через суд… Я не думаю, что она способна на убийство, нет… но они могли крупно поссориться… и Синтия сгоряча…
— Ты и сейчас так думаешь?
— Сейчас нет. Но я не могу смириться с мыслью, что Фрэнк покончил с собой. Если это так, то я совершенно не знала собственного сына.
Айрин в эту ночь спала как убитая. Она слегка приоткрыла окно, и в номере стало немного прохладнее. Стояла такая жара, что даже кондиционер не помогал. Странный сон, который она видела дома незадолго до этого и потом пыталась вспомнить, вернулся с некоторыми изменениями. Снова кто-то звал ее на помощь, но на этот раз Айрин не металась по дому, а кружила по темной комнате, стены которой были расклеены пожелтевшими листками, что Николь нашла на чердаке. Со всех сторон, углов она видела эти странные письма, написанные мелким почерком, стены колыхались, пол ходил ходуном, все вопило о помощи… Айрин металась и стонала во сне, который начался так неожиданно после того, как она несколько часов спала спокойно без всяких сновидений.
Сквозь туман Айрин почувствовала, как чьи-то руки мягко сжали ее лицо. Сердце пере стало бешено колотиться. Кошмар кончился.
Она открыла глаза и увидела сидящего на краю постели Дональда, который приложил руку к ее лбу, испуганно вглядываясь в ее лицо.
— Дональд? — Айрин с трудом возвращалась к реальности.
— Ты не заболела? Я услышал стон, а дверь была открыта.
— Просто приснилось что-то… Это ерунда. Как поездка?
— Все в порядке. Поговорим утром.
— А сколько сейчас времени? — Айрин посмотрела на часы на столике, рядом с кроватью. Половина четвертого. — Уже утро, Дональд. Ты хочешь спать?
— Нет.
Он нежно поцеловал ее руку.
