– Я тогда потеряла Пирса, – услышала она слабый голос Шаан. – А Рейф потерял М-Мэдлин. – Она не могла спокойно произнести имя этой женщины и всегда начинала заикаться на нем. – И он сказал, почему бы нам не помочь друг другу пережить…
– Бог ты мой, как мило, – гневно перебила ее Джемма. – Лживая дрянь! – Ее глаза метали молнии. – Неужели он не подумал о том, какие страдания может это принести тебе после того, что заставил пережить тебя Пирс?
– Мы оба пережили подобное, – поправила ее Шаан, – и о-он относился ко мне очень хорошо, – добавила она, словно защищаясь. Она сама не понимала, почему защищает Рейфа после того, что увидела сегодня. – Я не верю, что он сделал бы что-нибудь, чтобы умышленно п-причинить мне боль.
– Тогда почему же ты сейчас сидишь здесь, изнывая от боли, которую не в состоянии унять? – язвительно заметила Джемма.
– Не знаю… – прошептала Шаан и низко опустила свою темноволосую голову, избегая смотреть подруге в глаза.
– Не знаешь? – повторила Джемма. – Зато я знаю. И я хотела бы вытрясти из этого коварного ублюдка его лживую душонку, будь он проклят!
– Он не виноват в том, что не может перестать любить ее, Джемма, – пробормотала Шаан.
– Неужели? – не унималась Джемма. – Выходит, если Пирс сейчас войдет сюда, ты почувствуешь себя вправе броситься в его объятия, да?
Шаан покачала опущенной головой.
– Нет, к нему нет, – прошептала она. Но если бы Рейф оказался рядом…
– О, нет, – выдохнула Джемма, до которой, кажется, только сейчас все дошло. – Ты дура, Шаан, – выкрикнула она. – Чертова дура…
«Дура и потому, что признала свою слабость, – уныло подумала Шаан. – Непостоянная, слепая, доверчивая дура».
– Вот. – Перед Шаан снова возник бокал с бренди. – Выпей еще.
Ее опять всю трясло, и Шаан заметила это по тому, как сильно стучали зубы о края бокала, когда она пыталась сделать глоток.
– И что ты собираешься теперь делать? – тихо спросила Джемма.
«Я не знаю, я ничего не знаю», – подумала Шаан и закрыла глаза. Но вскоре пожалела об этом, потому что перед ней тут же предстал образ Рейфа. Его взгляд, когда он наклонился, чтобы поцеловать Мэдлин.
Это было больно. Боль, злость, абсолютная беспомощность и полнейшее разочарование – все это разрывало сердце Шаан, потому что взгляд Рейфа в тот момент был взглядом человека, который понял, что на его любовь не отвечают.
Шаан узнала этот взгляд, потому что сама испытывала сейчас то же чувство, и ей было больно, нестерпимо больно…
Но с какой стати она сидит здесь, обвиняя его в предательстве, если она и раньше знала, кого любит Рейф? Ведь он не виноват, что она дошла до такого безумия: позволила себе влюбиться в него.
Ведь он не ждал и не просил ее любви!
«Но это он настаивал на том, чтобы Пирс и Мэдлин – они оба – исчезли из нашей памяти», – мрачно напомнила себе Шаан. И то, что он встречался с Мэдлин, было предательством по отношению к Шаан.
– Ты уйдешь от него?
Уйти?
При этой мысли Шаан мгновенно охватила паника. Страшная, непреодолимая, она наполнила ее душу ужасом и сковала тело ледяным холодом.
«О Господи, помоги мне!» – молилась Шаан, осознав всю глубину своей потери.
– Я не могу сейчас думать, – прошептала она, поднося дрожащие пальцы к глазам. – Мне нужно какое- то время… какое-то место, чтобы…
– Все, что тебе нужно, Шаан… – нетерпеливо перебила ее Джемма, – так это открыть наконец глаза! Неужели тебе мало, что тебя постоянно ослеплял Пирс? Зачем тебе нужно было повторять все это с его неблагодарным братцем?
Шаан подняла голову.
– Ч-что ты имеешь в виду? Джемма взглянула на нее, и в ее глазах Шаан прочла горькое презрение.
– Пирс разыгрывал представление из отношений с тобой фактически с самого первого дня, – произнесла наконец Джемма. – Все это замечали… Видели, что его чарующие улыбочки и обольстительные манеры всего лишь часть игры. Но ты, ты попалась на эту удочку, потому что ты доверчивая дура. За это и поплатилась! Но так ничему и не научилась! И стала заниматься абсолютно тем же самым с его братом! – раздраженно заявила Джемма. – Поэтому пожалей себя, Шаан, – закончила она, – и освободись от проклятых братьев Дэнверс навсегда, пока они не разорвали тебя на части!
«Слишком поздно, – подумала Шаан. – Они уже разорвали меня на части».
– Как ты думаешь, что они делали в этой гостинице, раз выходили оттуда вместе? – внезапно спросила Джемма.
О Господи! Шаан вскочила со своего места, не в силах смириться с очевидным ответом на этот вопрос.
– Мне н-нужно уйти, – дрожащим голосом пробормотала она.
