Колдун тяжело вздохнул:
— Смерть берет только тех, чья жизнь и без того бы закончилась. Я укрыл в театре много обреченных. Они получили от меня самое драгоценное — время. Теперь оно на исходе, и с этим ничего не поделаешь.
Ужасная мысль посетила Николаса: а что, если он тоже должен был умереть и поэтому получил печенье? Что, если бы банда подстерегла его на обратном пути? Или на фабрике угодил в станок? Мальчик пошатнулся и сел на пол.
Мастер Гримгор продолжал, не обращая внимания на Ника:
— Мы скроемся. Ты почти взрослая, я смогу учить тебя некромантии. Возможно, если у нас будет достаточно времени, ты сможешь победить Смерть.
— Нет, папа! — уверенно ответила Оливия. — Я больше не буду скрываться от Смерти. Я уже взрослая, и никто не должен страдать из-за меня!
— Уверена?! — рассерженно прошипел колдун.
— Да! — с вызовом закричала девочка.
— Ладно, — мастер Гримгор сдался. — Тогда ни шагу из дома! Я скоро приду к тебе!
Крыша с грохотом встала на место. И только тогда Оливия расплакалась, а Николас принялся ее утешать. Хоть у него самого на душе было хуже некуда.
44
День открытых дверей
Очень скоро в дверь постучали.
— Папа! Так быстро! — воскликнула Оливия и бросилась к двери.
Ник отступил, так, на всякий случай. Вот дверь открылась, но за ней был не мастер Гримгор, а генерал фон Зиннер.
— Что вы тут делаете? Уходите! — рассерженно закричала девочка.
Генерал оттолкнул ее и зашел в дом. Мгновение Николас хотел броситься на незваного гостя, но понял, что ему не справиться с генералом. По крайней мере, не сейчас. Мальчик присел, скрывшись за диваном, и осторожно отполз в дальний угол.
— Что вам надо? — прошипела Оливия. — Скоро придет папа, и тогда вам не поздоровится.
— Его-то я и жду! — рассмеялся фон Зиннер. — Мне нужен билет наверх. И ты поможешь мне его получить.
Генерал схватил девочку за руку, а уродливый обломок ножа приставил к горлу. Ник стиснул зубы и продолжил рассматривать свой запас пуговиц. Вот что умеет полупрозрачная синяя пуговица или зеленая в белый горох? Нет. Нужно использовать проверенный вариант. Николас с опаской погладил пальцем ярко- красную пуговку. С этим огнем стоило проявить осторожность, а то можно весь театр спалить. Мальчик поглядел по сторонам и заметил на журнальном столике тарелку с ватной кашей. За завтраком никто к ней не притронулся. Ник осторожно подполз к столику, взял тарелку и прильнул спиной к дивану. Генерал и Оливия были где-то совсем рядом и сверху.
— Солдафон! Банка консервная! — ругалась девочка.
Тем временем двери домика открылись. На пороге стоял колдун. Его кукла выглядела эффектно. Потертый темно-серый кожаный плащ до пола. Лицо прикрыто высоким воротом, широкополой шляпой и очками с зеленым стеклом. Плащ опускался вниз чуть прогибаясь, но не провисая, сапог из-под него видно не было, так что могло показаться, что колдун не идет, а плывет по воздуху.
— Что за шум, а драки нет? — непринужденно проговорил мастер Гримгор.
— Вломился сюда, дубина оловянная! — воскликнула Оливия.
— Я хочу выбраться из театра, и вы мне поможете, господин колдун, — отчеканил фон Зиннер.
— На ложечки переплавлю, если не отпустишь мою дочь, — мягко отвечал мастер Гримгор.
— Голову ей отрежу, — так же спокойно проговорил генерал.
— Ну и отрезай! Мы ее обратно приделаем! — закричала Оливия.
Николас высунулся из-за дивана. Фон Зиннер был совсем рядом, он закрывался девочкой от колдуна, а покалеченную руку с приделанным обрубком ножа держал возле горла Оливии.
— Тогда для начала порежу ей личико. Шрамы ведь и на настоящем останутся. Так?
Мастер Гримгор откинул полу плаща. Вся ее внутренняя сторона была покрыта разноцветными пуговицами. Пальцы колдуна пробежались по ним, но ни одну не взяли.
— Порежу! — зло шипел генерал.
Пока взрослые были поглощены друг другом, Ник решил действовать. Он осторожно потер красную пуговицу и выпустил дикое пламя в тарелку с кашей. Вата тут же занялась. Ник выставил руку с тарелкой вперед прямо под локоть фон Зиннера. В этом месте обломок лезвия был приплавлен к оловянной культе. Мастер Гримгор заметил происходящее и смягчил тон:
— Постойте, генерал. Может, обойдемся без насилия?
Но пальцы колдуна все еще бегали по пуговицам.
— Расколдовывай немедленно! — почувствовав слабину, фон Зиннер решил надавить.
— Немедленно не получится — обратное воплощение возможно только в полночь… — пальцы колдуна наконец остановились.
— Что еще за ерунда? — воскликнул генерал.
— Не ерунда, а магическая наука, — отвечал мастер Гримгор. Небольшая серо-фиолетовая пуговица как будто сама прилипла к указательному пальцу колдуна. Олово на локте генерала расплавилось и с шипением капнуло в тарелку. Фон Зиннер скосил глаза вниз. Закричал что-то нечленораздельное и взмахнул культей. Мастер Гримгор вскинул руку. Обломок ножа отделился от генерала и аккуратно лег в ладонь колдуна. Оливия тут же вырвалась и в два прыжка ускользнула за спину мастера Гримгора. Уже оттуда девочка пропищала:
— Браво, папочка!
— Поблагодари своего друга, — великодушно проговорил колдун, а потом сменил тон: — Кажется, ваша карьера закончена, генерал.
Фон Зиннер посмотрел на Ника и снова заорал. Ударил ногой и выбил тарелку из руки мальчика. К счастью, она сразу же накрыла пламя и замерла, а генерала подхватила неведомая сила, закрутила, подняла под потолок и прижала к крыше.
— Повиси здесь, — сказал колдун, потом перевернул тарелку и аккуратно затоптал тлеющую кашу. Оливия подошла, помогла мальчику подняться, а потом еще и чмокнула в щечку:
— Спасибо, Ники. Ты настоящий герой.
— Ладно, ребята, нам пора уходить, — сказал мастер Гримгор. Тут дверь снова открылась. На пороге стояла толстая кукла в цилиндре и мундире.
— Здравствуйте, бургомистр, — вкрадчиво проговорил колдун. — С чем пожаловали?
— Мне бы это, — толстяк замялся, — обратно вернуться.
— И трех судебных исков не боитесь?
— Несправедливых… — бормотал бургомистр. — Как говорится, вверяю себя в руки, надеясь на беспристрастность судей.
Мастер Гримгор покачал головой:
— К сожалению, сейчас ничем помочь не могу. Вот у него спросите, — и указал на болтающегося под потолком генерала. Бургомистр поднял голову, ахнул, отступив на шаг, и пробормотал:
— Понимаю-с, буду держать руку на пульсе.
— А как же, держите, — ответил колдун и вышел из дому.
Оливия и Николас отправились следом. За порогом, где пони с овечкой щипали ситцевую травку, выстроились солдатики. Колдун остановился, прошелся по строю тяжелым, ровняющим спины взглядом и неожиданно командирским голосом гаркнул:
— Бойцы! Сегодня ваш враг силен. Ваш враг сама Смерть! Но, я знаю, вы хорошие солдаты. Вы
