успокоился и, уже не скрываясь, уверенно шагнул в драконюшню.
Дракон обрушился на него всей своей мощью откуда-то сверху.
Беспамятство – подарок судьбы тому, кто не в состоянии вынести терзающую его боль. Но судьба редко дарит что-либо в достаточном количестве. Когда Джозеф пришел в сознание, боль все еще была невыносимой. Она пульсировала в его обожженных конечностях, перекатываясь по всему телу, доставая даже до затылка. Маг сжал зубы, чтобы не застонать. Если победили враги, совершенно незачем привлекать к себе их внимание. Пусть думают, что его душа еще не воссоединилась с телом.
Джозеф мысленно произнес болеутоляющее заклятие, потом повторил его несколько раз. Боль, разумеется, совсем не исчезла, это было бы слишком просто, но стала терпимой. Он прислушался, пытаясь понять, что происходит вокруг него. Удалось различить невнятные голоса, но о чем идет разговор и кто разговаривает, различить не получилось – сердце мага от боли колотилось, как сумасшедшее, и от этого в ушах стоял неимоверный шум, не позволяющий толком разобрать достигающие их звуки. Телепатия тоже не помогала, все заглушали мысли сэра Баннистера.
Тем не менее приближающиеся шаги он услышал. Были они какие-то странные, хлюпающие. Как будто кто-то шел по лужам. Правда, при этом обычно слышен еще и шум падающих в воду брызг, а сейчас его не было. Да и откуда здесь лужи? Джозеф не сомневался, что находится в драконюшне, отлично ему знакомый специфический запах, как и неимоверно громкие мысли дракона, не оставляли в этом и тени сомнения.
Кто-то с необычной походкой тем временем подошел к лежащему магу вплотную и положил руку ему на шею. Неужели будет душить? Вряд ли, для убийства есть гораздо более надежные методы. Да и прикосновение было слишком уж осторожным для убийцы, можно даже сказать, нежным. Джозеф рискнул слегка приоткрыть один глаз, чтобы рассмотреть, кто же это с ним возится. В неверном свете расположенного на дальней стене факела маг рассмотрел черты лица своей любимой, которые ему показались прекрасными даже сейчас, хотя волосы Мэри-Джейн были растрепаны, а лицо изрядно перепачкано пылью и копотью, в которых явственно просматривались проложенные слезами дорожки на щеках.
– Тебе больно? – выдохнул он.
– Нет! – радостно закричала она и поцеловала его в губы.
– Тогда чего ревешь? И вообще, поосторожнее, ты грязная, а меня пачкать не надо.
– Джо, тебя уже невозможно испачкать! Ты весь в пыли и саже. По сравнению с тобой самая грязная свинья – образец чистоты. Но это ерунда, отмоем.
– Ты не ответила, почему плачешь.
– Тебя мне жалко, вот слезы и текут.
– Слезами делу не поможешь. Сделай что-нибудь с этими ожогами.
– У меня пропали все целебные снадобья. Сгорели.
– Неудивительно. Там все сгорело. Или почти все. Слушай, а почему ты так странно ходишь? – Джозеф вспомнил звук ее шагов. – Ты не ранена?
– Со мной все в порядке. Это Гарри подарил мне свои сандалии вместо моих сгоревших туфель. А тебе очень больно?
– Терпимо. Но ты все-таки сделай что-нибудь.
– Что именно?
– Если обжегся и нет специального зелья, на ожоги нужно помочиться. Лучше всего, если самому, но я сейчас не смогу, так что можно и кому-нибудь другому. Ты же целительница, неужто этого не знаешь?
– Я никогда раньше не имела дел с ожогами. Этим занимаются черные целители. Ты хочешь, чтобы это сделала я, или Гарри попросить?
– Только не Гарри! У него извращенное чувство юмора. Этот тип так меня оросит, что я потом за сто лет не отмоюсь!
– А что, мне не жалко, – подтвердил старик. – Тем более для моего дорогого друга Джозефа я не только помочиться могу. Будь во мне уверен. Я даже денег за это дело не возьму.
– Да пошел ты! Лучше расскажи, что тут было, пока я отключился?
– Сначала ты нам расскажи, зачем босой побежал по раскаленному полу?
– Помочь хотел. Думал, вы без меня не справитесь.
– И как думаешь, сильно помог? Вот же дурак, прости меня, Сатана! Неужели нельзя было подождать, пока пол остынет? Ну, а если невтерпеж, неужели не мог ноги рубашкой или штанами обмотать?
– Не додумался, – смутился Джозеф.
– Ну, вот, а теперь нам с тобой возиться. Давай, баба, орошай этого идиота божественной жидкостью! А я посмотрю, потом Барту все в подробностях опишу. А уж он известный болтун, все будут знать, и белые, и черные, и даже некоторые смертные.
– Говорю же, старый извращенец. Действуй уже, Мэри-Джейн! А ты отойди, не смущай приличную ведьму.
– Целительницу трудно смутить, – заявила Мэри-Джейн, приступая к процедуре. – Гарри, ты не отходи далеко, скоро понадобишься.
– Понадоблюсь? Ну, ты, баба, совсем обнаглела! Это твои личные дела с любовником, а я тут ни при чем! И так втянули старика непонятно во что. Убийцы-то за вами охотятся, а убытки из-за вас я несу! Это что, нормально? Ладно Джо, он черный маг, ему интересы ближнего до одного места, как и мне, впрочем. Но ты же – белая! Вот скажи, Клятва Мерлина тебе позволяет навлекать на беззащитного старика такие неприятности?
– Раз ты сам такой, почему спрашиваешь? – ведьма все-таки немного смутилась.
– Так я Клятвы не давал! В отличие от тебя! А убытки по твоей вине несу.
– Какие убытки?
– Как это какие? Окно в комнате для гостей разбили? Кровать со всей постелью сожгли? Да и комната вся в саже, кто это убирать будет?
– Заплачу я и за окно, и за кровать, и за уборку, – вздохнула ведьма.
– А за мой костюм и сандалии? Пусть они не лучшие, но все же. А после бабы я это не надену.
– Ты же говорил, что бесплатно!
– Не говорил я такого.
– Говорил, – вступил в разговор Джозеф. – Я твои мысли читаю.
– Врешь! Рядом с драконом мысли читать невозможно!
– Я их по твоей наглой роже читаю, а не как телепат. Да и одежде этой место если не на помойке, так уж точно на огородном пугале. Хотя Мэри-Джейн и в ней неплохо выглядит.
– Это тебе кажется, потому что ты влюблен в эту бабу. Ладно, одежда и сандалии пусть будут бесплатно, но как насчет компенсации за моральный ущерб?
– Вот же сутяга! – восхитился Джозеф. – Своего не упустишь! А зачем тебе столько денег, Гарри? В гробу, знаешь ли, карманов нет.
– Вот, опечалили старика. Зачем напоминать, что я скоро помру?
– Извини, я не хотел, – раскаялся Джозеф.
– Хотел – не хотел, но опечалил. Это еще немного повышает размер морального ущерба!
Ведьма закашлялась, пытаясь подавить смех, но ей это не удалось.
– Это она надо мной смеется, – на всякий случай заявил Джозеф. – Так что сумму компенсации не увеличивай.
– А ну, тихо! – неожиданно цыкнул Гарри и прислушался. – Звоночки! Снова кто-то незваным в гости пришел! Опять убийцы! Зачем я такие дорогие замки на двери ставил, если чуть ли не любой босяк их простенькой отмычкой отпирает?
– Какие еще звоночки? – удивилась ведьма.
– Сигнальные. Когда кто-то входит в дом, они звенят.
– Что это еще за мистика?
– Какая мистика? Вот же дура! Механика это, а не мистика! У тебя дома что, нет таких шнурков, чтобы
