Тэмми или Сэндра — склонилась в пользу первого. Этель часто подтрунивала над ней и говорила, что их удача, что Тэмми не увидела первым фильм «Джиджи».
Следующей участницей портняжной команды была Женевьев — седовласая, в очках, средних лет женщина. Она говорила тихо и мягко, и отличалась золотым сердцем. Сейчас она была замужем в пятый раз, успев до этого похоронить своих четырех первых мужей. Все женщины, работающие в цеху, развлекались тем, что каждое утро спрашивали о здоровье и самочувствии этого самого пятого мужа. Женевьев помогала Тэмми с обработкой швов, и сделала последнюю, окончательную примерку.
Лола — четвертый член команды — сердечная и благожелательная женщина, всегда готовая прийти на помощь всем, кому она понадобится, с самого начала заявила всем сразу и каждому в отдельности, что Лени собирается на бал, а не на похороны, поэтому ей следует сшить не только нарядное, но и очень открытое платье. Однако здравый смысл взял верх, и Лола поначалу обижалась, что ее опыт и знание дела были несколько проигнорированы. Но когда она увидела Лени в готовом платье, объявила, что на такой фигуре как у Лени, даже мешковина будет выглядеть сексапильно.
И последним, но немаловажным помощником в команде был Уолтер — швейцар швейной фабрики. Это был лысый, розовощекий человек, совсем недавно разменявший свой шестой десяток, который целыми днями неторопливо прохаживался по территории фабрики со своей неразлучной подружкой-метлой. Он не умел шить, но по-отцовски любя Лени, постоянно предлагал ей свою помощь. И женщины решились. Отдав ему кусочек материала, отправили его в обувной магазин за нарядными босоножками для Лени. Правда, как только он ушел, женщины спохватились и стали задавать друг другу вопрос: следовало ли доверять такое серьезное дело мужчине, да еще такому, который носит рубашки, разрисованные яркими попугаями? Но Уолтер, ко всеобщему удовольствию, да и к своему собственному, справился с заданием с честью. Купленные босоножки на высоких каблуках и с ремешками подходили Лени и по цвету и по качеству.
И вот, наконец, долгожданный вечер бала наступил. Лени в новом платье и босоножках удивленно рассматривала себя в зеркале и не верила тому, что видит.
Ее наряд был выполнен из золотисто-желтого шелка и состоял из двух слоев. Нижнее платье, сшитое точно по фигуре из блестящего, плотного тяжелого шелка. Корсаж был присобран посередине и открывал верхнюю часть груди и соблазнительную канавку меж грудей. От талии платье ниспадало широкими фалдами. Второй слой платья из тонкого шелка был свободно накинут поверх. И все эти складки и фалды кружились и развевались при малейшем движении.
Лени причесала волосы на одну сторону и закрепила их подаренным Розой эбеновым гребешком. Шелковистая занавесь из черных волос струилась по груди, перекинутая через одно плечо.
Джои был вне себя от радости. Он кружился по комнате, пританцовывая и напевая:
— Лени — самая красивая девушка на всем белом свете!
— Спасибо, милый. Но я бы предпочла успокоиться и не нервничать так сильно!
— Нервничать? Чего ради ты должна нервничать? — всплеснула руками Роза. — Рэнд Бэннет — большой счастливчик. Он должен радоваться, что ты идешь с ним на бал. Именно это я ему и скажу, когда он придет!
После этих слов Лени разволновалась еще больше.
— Нет, Роза, не надо. Пожалуйста! И ты, Джои, успокойся. Я сейчас возьму себя в руки, честное слово.
— Да, так и будет! — поддержала ее Роза. — Я не хочу, чтобы ты волновалась по пустякам. И напоминаю, раз я забираю сегодня Джои к себе, вам не следует беспокоиться. Вы можете оставаться на балу ровно столько, сколько захотите.
Когда раздался стук в дверь, Джои сорвался с места и побежал открывать, и вскоре Лени услышала, как брат восторженно сообщал Рэнду:
— Ты только подожди. Сейчас увидишь Лени. Она сегодня — самая красивая девушка в мире.
И Рэнд, смеясь, ответил:
— Ты прав. Я еще не видел ее, но уже полностью согласен с тобой, Джои!
— Лени, — позвал мальчик. — Выходи!
— Боже мой! — судорожно вздохнула Лени. — Я себя чувствую как девочка, которая собирается на свое первое свидание.
Она взглянула на Розу, глаза которой были полны слез и растроганно прошептала:
— Спасибо!
Затем взяла сумочку и направилась в гостиную.
Минуту спустя она появилась в проеме дверей, и очень пожалела, что у нее нет с собой фотоаппарата, чтобы запечатлеть выражение лица Рэнда, когда он повернулся и увидел ее в бальном наряде. Но подумала, что он ей не нужен, потому что этот взгляд она запомнит на всю оставшуюся жизнь. Она увидела в его глазах целую гамму чувств, в том числе восхищение и желание, и это значительно прибавило ей уверенности.
Рэнд же не в силах отвести от нее глаз, медленно приблизился к ней. Его единственным желанием было прикоснуться к ней, схватить в объятия и крепко прижать к себе, но он не смел. Уж слишком внимательно Джои и Роза наблюдали за каждым его движением. Поэтому он взял ее за руки и молча смотрел на нее, восхищаясь тем, насколько она сегодня хороша.
Он сказал ей правду, что ему безразлично, в чем она пойдет на бал. Это действительно не имело никакого значения для него, но он прекрасно понимал, что оно имело значение для нее, поэтому и вызвался купить ей платье. Когда Лени отвергла его предложение, он пошел к Розе, надеясь, что сумеет уговорить ее на невинную ложь, которая позволит Лени думать, что платье ей подарено Розой, а не куплено им. Он так хотел пойти с ней на бал, и был готов на все ради этого. Роза не только согласилась, но сама придумала, как все преподнесет Лени, и Рэнд сейчас не знал, как выразить ей свою безграничную признательность.
Рэнд, понимая, что Роза и Джои ждут его оценки, наклонился к Лени и нежно поцеловал ее в щеку.
— Джои прав, — прошептал он — ты — самая красивая девушка в мире.
— Спасибо, сэр! — улыбнулась Лени, сделав изящный реверанс.
— Мне ненавистна мысль, что придется делить тебя со всеми, кто будет сегодня вечером на балу, но, боюсь, что нам пора уходить.
— Идите, идите! — напевала Роза, провожая их к дверям. Она напоминала мать-наседку, выводящую на прогулку своих цыплят. — И не забудьте, веселитесь там ровно столько, сколько захотите.
Танцевальный зал одного из самых фешенебельных отелей города Хьюстона был превращен в волшебный сказочный лес. Крошечные лампочки, заделанные в люцит и управляемые электронными средствами, непрерывно мигали и сверкали, напоминая летающих по всему залу светлячков. Стены, покрытые зеркальной серебряной бумагой, улавливали световые блики и снова отражали их в центр зала. Свисающие с потолка шелковые прозрачные панели, изображающие огромное разнообразие деревьев самых разных зеленых оттенков и вьющихся растений, сплетающихся вверху, создавали у гостей впечатление, что они движутся и танцуют в блестящем, сверкающем, сказочном лесу. К тому же элита Хьюстонского общества немало добавляла блеска к окружающему великолепию собственными драгоценностями и веселым смехом.
Лени впитывала в себя окружающее богатство света и красок, и не могла избавиться от ощущения, что все происходящее — волшебная сказка, что ей снится прекрасный сон. Весь вечер Рэнд не отходил от нее и с гордостью представлял своим друзьям и знакомым, а между делом доверительно шептал ей на ухо маленькие «секреты» о том или ином присутствующем на балу. Всем своим поведением Рэнд старался показать ей, что именно она — самый важный человек для него на этом вечере.
Когда Рэнд, в силу своего статуса, выступил с речью перед гостями и напомнил о поводе, ради которого они все собрались здесь, он выглядел именно таким, каким являлся на самом деле: достойным, уважаемым человеком и блестящим, всеми признанным, хирургом.
Лени, не в силах отвести от него взволнованных глаз, думала, что может быть, это и самонадеянно с ее стороны, но она его знает чуть лучше всех присутствующих. Она с гордостью подумала, что она и только она знает, каким нежным он может быть, когда подсовывает потрепанного плюшевого мишку под руку маленького спящего мальчика. И только она знает, каким милым и забавным он бывает, когда подшучивает
