Каким бы ни было его мнение о российской политике, герцог искренне восхищался щедрым великолепием местных ландшафтов, столь редких — увы! — для Англии.
У них было много общего, у природы и Софьи.
Обе своенравные, непокорные, полные сюрпризов.
Возница натянул поводья, и карета остановилась у широкой террасы. Соскочив на посыпанную гравием дорожку, Стефан повернулся и подал руку хмурящейся Софье.
— Зачем мы здесь? — спросила она, с явной неохотой принимая его предложение.
Он решительно взял ее за руку, а когда почувствовал сопротивление, ошеломил сюрпризом.
— Вы сильно похудели. Надеюсь, мне удастся пробудить ваш аппетит.
Она напряглась и беспокойно оглянулась.
— Мой аппетит вряд ли улучшится в незнакомой компании.
Стефан улыбнулся:
— Доверьтесь мне. Софья покачала головой:
— Я устала от этих слов. Прежде чем он успел ответить, дверь отворилась, и на пороге предстала маленькая седоволосая экономка с добродушным выражением на круглом лице.
— Ваша светлость. — Она поклонилась. — Добро пожаловать. Идите за мой.
Пройдя через обшитую деревянными панелями переднюю, экономка направилась к уходящей вверх лестнице. Софья метнула в своего спутника сердитый взгляд, но, постеснявшись устраивать сцену, последовала за ней. Наверху женщина остановилась у ближайшей двери и отступила, пропуская гостей.
Комната была небольшая, уютная, наполовину обшитая деревянными панелями и наполовину окрашенная в пастельные цвета. У окна, из которого открывался вид на озеро, стояли полосатый диванчик и два кресла.
— Надеюсь, вы найдете здесь все, что просили, — сообщила хозяйка, указывая на обложенную кафелем плиту и заставленный блюдами столик вишневого дерева.
— Все замечательно. Спасибо. — Стефан достал откуда-то серебряную монету и вложил служанке в руку. — Вы нам больше не нужны.
— Хорошо. — Женщина понимающе улыбнулась, вышла и направилась к лестнице, а Стефан закрыл за ней дверь и повернул весьма кстати оказавшийся в замке ключ.
Еще не зная, что им предстоит остаться одним во всем доме, Софья бесцельно прошлась по комнате и в недоумении остановилась у стола.
— Чей это дом?
Стефан выдвинул стул, подождал, пока она снимет шляпку и сядет, и только потом, обойдя стол, занял место напротив.
— Дом принадлежит графине Анне, хотя она предпочитает не сообщать об этом во всеуслышание.
— Почему?
— Бывают обстоятельства, когда ей приходится встречаться со своими знакомыми втайне, — медленно заговорил он, тщательно подбирая слова и одновременно кладя на тарелку кусочки лосося в нежном грибном соусе, жареного фазана и вареный картофель.
Взяв тарелку, Софья бросила взгляд на закрытую дверь.
— Так мы здесь одни?
Стефан положил себе того же, что и Софье, потом налил вина.
— Мои слуги надежно охраняют дом снаружи. Опасности никакой нет.
— Это зависит от вашего понимания опасности.
Он улыбнулся:
— Перестаньте, Софья. Я попросил приготовить ваши любимые блюда. — Стефан не стал задумываться над тем, откуда ему известны ее кулинарные предпочтения. — Что может быть плохого в обычном завтраке?
Она положила на колени салфетку и взяла вилку.
— Кажется, я об этом пожалею.
— Уверяю вас, вы ни о чем не пожалеете.
Софья покраснела, уловив в двусмысленном ответе интимную нотку, и опустила голову. Со своей стороны Стефан удовлетворился небольшой победой и не стал развивать наступление, но позволил себе понаблюдать за тем, как она ест.
Долгое и трудное путешествие домой и затянувшаяся бессонница сказались не лучшим образом, Софья сильно похудела, осунулась, и теперь им двигало свойственное мужчине желание защищать и оберегать.
Софья подняла голову, когда на тарелке ничего не осталось. К этому моменту к ней уже вернулось хладнокровие.
— Вы разговаривали с императором? Он отпил вина.
— Коротко.
— Полагаю, император поинтересовался, какие причины привели вас в Россию?
Стефан пожал плечами. По правде говоря, встреча с Александром Павловичем стала для него приятным сюрпризом. Разумеется, император выразил вполне естественное желание узнать, чем вызван столь неожиданный визит герцога, но, вопреки ожиданиям и опасениям, допытываться не стал, легко приняв маловразумительное объяснение.
Хотя, конечно, было в глазах царя что-то такое, какое-то задумчивое выражение, словно он знал больше того, что признавал английский гость.
— Да, поинтересовался.
— И?..
— Я объяснил, что путешествие через Европу в сопровождении всего лишь возницы и служанки предприятие весьма опасное, а потому я и решил сопроводить вас до Санкт-Петербурга, дабы обеспечить вашу безопасность.
Софья вскинула брови:
— И Александр Павлович вам поверил?
— Наверняка сказать трудно. Ваш отец — надо отдать ему должное — умеет держать мысли при себе. По крайней мере, в тюрьму меня не бросили.
— Этот просчет будет легко исправлен, как только император узнает, что вы привезли меня в загородный дом одну, без сопровождающей.
После этой реплики Стефан передвинул стул поближе к гостье.
— Вы сами не раз говорили, что есть вещи, о которых ему лучше не знать.
— Особенно когда это удобно вам, — упрекнула она.
— Удобно для нас обоих. — Он взял с тарелки землянику и поднес к ее губам. — Позвольте…
Софья раскрыла губы. Дыхание уже участилось, и она ничего не могла с этим поделать.
— Я сама в состоянии покормить себя.
— Нисколько не сомневаюсь, но так гораздо приятнее.
— А если я укушу вас за палец? Он замер, как зачарованный наблюдая за капелькой сока, ползущей по ее нижней губе.
— Можете кусать меня в любое место, какое только пожелаете.
— Не искушайте.
Стефан усмехнулся и, наклонившись, слизнул каплю с губы.
— Именно этим я и намерен заняться.
— Стефан…
— Вы пахнете земляникой. — Поцелуй. И еще один. — Люблю землянику.
Она уперлась ладонями ему в грудь, но отталкивать не стала.
— Вы не доели свое…
— Того, что мне нужно, на тарелке не нашлось. — Он провел языком по ее губам, спустился от краешка рта к подбородку, перебрался на шею… — Боже, как же я скучал по вас… По вашей коже… запаху
