Вопли Доуси явно не добавляли Тернеру настроения.
42
Неотесанные парни из местного отделения полиции
Из многолетнего опыта Дью знал, что местные полицейские редко довольны, если в их работу вмешиваются представители других служб. А эти вообще откровенно злились.
Перед домом Нгуена стояли три автомобиля полиции Анн-Арбор. Они занимали часть лужайки и тротуара. Так было сделано, чтобы освободить проезд трем серым микроавтобусам, припаркованным у обочины. Полицейские толпились на тротуаре и во дворе дома, глазея на людей в камуфляжной форме и с оружием в руках. Четырем спецназовцам из первой группы Дью приказал занять позиции у входов в дом. Он усмехнулся: у его подчиненных был такой вид, словно им убить человека так же просто, как муху раздавить.
Шестеро полицейских из Анн-Арбор кипели от негодования, потому что не могли войти в дом. По сути, им просто не разрешили это сделать. На подконтрольной им территории совершено массовое убийство, а какой-то правительственный чиновник лишил их возможности выполнять свою работу!
К дому подъехал голубой «Форд». Из машины вышел крупный мужчина в коричневой спортивной куртке из полиэстера и тяжелой поступью направился к Дью. На вид ему было лет пятьдесят с небольшим. Резко выраженная круглая челюсть делала его похожим на персонаж из мультфильмов.
— Это вы агент Филлипс? — хмуро спросил он.
Дью кивнул и пожал руку.
— А я детектив Боб Циммер, полиция Анн-Арбор.
— Где ваш шеф, Боб?
— За пределами города, на конференции, посвященной борьбе с терроризмом, — отчеканил Циммер. — Его обязанности исполняю я.
— Конференция по борьбе с терроризмом? Ну надо же! — усмехнулся Дью.
— Послушайте, Филлипс, — насупился Циммер, — я не знаю, что за чертовщина здесь происходит, у меня сегодня и так дел по горло. Меня только вызвали к дому, в котором взорвался бытовой газ, погибли мать с сыном. По пути сюда мне позвонил сначала мой шеф, потом — мэр города, которые сообщили, что везде командуют федералы и заправляет ими некий умник по имени Дью Филлипс.
— Неужели мэр назвал меня умником? — переспросил Дью. — Губернатор — я еще мог бы понять, но мэр… Даже как-то не по себе.
Циммер несколько раз моргнул.
— Вы что, шутите?
— Слегка.
— Мне сейчас не до шуток, мистер, — сухо заметил Циммер. — Так вот, приезжаю в дом этой дамочки, а четверо федералов в химических костюмах заявляют, что нужно подождать, пока прекратится пожар. Потом мне звонит гребаный прокурор гребаных Соединенных Штатов гребаной Америки и несет какую-то чушь, из которой я узнаю, что вы и ваши люди оцепили еще один дом и не пускаете туда моих людей!
— Да уж, я смотрю, вы немало времени потратили на телефонные разговоры, — прищурился Дью. Надеюсь, не исчерпали баланс?
Глаза Циммера сузились.
— Лучше прекратите со мной шутить, Филлипс!
— Черный юмор, простите, — улыбнулся Дью. — Если я не посмеюсь, то наверняка буду плакать. Итак, вам позвонили, вы кое с кем поговорили и выяснили, что здесь всем распоряжаюсь я, верно?
Циммер кивнул.
— Да, но скажите хотя бы, что происходит в доме. Мы слышали о многочисленных убийствах. О том, что жертвы — студенты местного колледжа. Что случилось, черт побери?
— Вам знать не обязательно, — спокойно ответил Дью.
Детектив сделал шаг вперед. Неожиданное движение застало Дью врасплох, тем не менее он не пошевелился.
— Да пошел ты, Филлипс! — прошипел Циммер. — И плевать, кто мне звонил. Шеф — отличный парень, ты с ним поладишь, и он будет выполнять твои указания. Но я… Со мной этот номер не пройдет. Я люблю совать нос туда, куда не следует.
— Последнее высказывание превосходно смотрелось бы на визитной карточке, — заметил Дью. — И вот еще что можно добавить: «Меня зовут Боб Циммер, и я жду не дождусь, когда меня уволят».
Циммер сверкнул глазами, однако не смог сдержать улыбку.
— Мне уже немало лет, у меня свой дом, и я всегда с умом вкладывал деньги. Напугал ежа голой… хм… Да я каждый божий день буду ездить на рыбалку и посмеиваться над вами!.. Я хочу знать, какой опасности подвергаются мои ребята и что угрожает городу. И мне нужно знать это
Если что-то в данной ситуации и могло пойти не так, как запланировано, то сейчас наступил как раз такой случай. Парня не запугать. Он хочет защитить людей, а карьера беспокоит его в последнюю очередь. Дью понимал, что раскрывать детали Циммеру не следует. Но в Анн-Арбор уже два похожих случая: если разразится скандал, желательно заранее обзавестись союзниками.
Дью отступил на полшага.
— Все очень плохо, Боб. Ситуация критическая. В доме шесть мертвых студентов.
— Сколько? Шесть? — прохрипел Циммер. Он сразу понял, что большую часть информации придется держать в тайне. — Если это очередная шутка…
Дью покачал головой.
— Четверо застрелены. Возможно, их сначала пытали. Еще одного точно пытали, а потом забили насмерть молотком.
— Боже праведный! Стоп… получается пять. А шестой?
— Шестой — сам стрелок, — ответил Дью. — И пока неизвестно, действовал ли он в одиночку.
— Так что, в доме или где-то рядом есть еще кто-то? Вот почему повсюду расставлены твои люди…
— Мы не знаем наверняка. Как только появится хоть какая-то информация, я немедленно сообщу.
— И почему здесь федералы? — спросил Циммер.
— Дело в том, что мертвый убийца, возможно, имел связи с террористической ячейкой. Мы думаем, он разрабатывал бомбу. Не исключено, что ребята, проживающие в доме, что-то разузнали, а может быть, и сами участвовали.
— Хорошо, а как связана пресловутая ячейка с погибшими матерью и сыном? — недоумевал Циммер.
— И этого мы пока не знаем, — развел руками Дью.
— Ты что-то не договариваешь, приятель. Наверняка тебе известно больше.
— Нет, Боб, больше ничего. Я и так тебе рассказал слишком много. Не дави на меня.
Циммер отвернулся на секунду, потом кивнул.
— Ладно. Что мы можем сделать?
— Нам нужен еще час. Потом вы становитесь здесь полноправными хозяевами. Скоро подъедет еще один автомобиль с агентом и парочкой экспертов. Они должны убедиться, что в доме нет следов биозагрязнителей.
— Биозагрязнителей? Вроде сибирской язвы?
Дью покачал головой.
— Мы точно не знаем. В университетской больнице установят временную биолабораторию. Одно из тел отправим на обследование. Как только эксперты завершат работу, вы сможете провести опознание бедняг и вызвать их родителей.
