персик. Эмир, впрочем, тут же отобрал его и очистил ножом с золотой рукояткой. Он уже делал это однажды, вспомнила Лео и тут же постаралась забыть тот вечер.
Отведя взгляд от тонких, изящных пальцев Эмира, Лео попыталась сосредоточиться.
– Я по глупости бросила вам вызов на приеме. Вы не могли не принять его. Так произошла эта ерунда со сделкой.
– Ерунда? – возмутился Эмир и протянул ей очищенный персик.
– Ну хорошо, шутка, – поправилась Лео.
– В таком случае эта шутка слишком далеко зашла.
– Думаю, мне следует вернуться домой, – проговорила она.
– Опять убегаете, – спокойно сказал Эмир. – Неужели вы думаете, что меня все это не волнует? Никогда еще наши отношения не были так близки к разрыву, как сейчас. Нам потребуется немало усилий, чтобы восстановить гармонию. А вы не хотите ничего понимать. Почему, вы думаете, я не пришел к вам той ночью, когда вы неожиданно согласились меня принять? Я был у отца, пытаясь отговорить его от начала войны!
Лео удивили не только слова Эмира, но и его поведение. Он нервно теребил золотые пуговицы, даже не замечая, что одна из них уже почти оторвалась.
Она забыла, что смотреть ему в глаза – опасно. Их глаза встретились. Ее сердце замерло.
Это никуда нас не приведет, – сказал Эмир, встал и протянул ей руку. – Пойдемте со мной.
Лео нехотя поднялась. Их пальцы соприкоснулись, и Лео ощутила прилив невидимой энергии, исходившей от Эмира. Он обнял Лео.
Эмир зажег фонарик и, не спеша, чтобы не сбиться с тропы, спускавшейся в котлован, провел ее к месту раскопок.
– Когда-то здесь была деревня, – сказал он, остановившись посреди разбросанных камней и черепков. – Мы думаем, что наши предки добывали воду в горах с помощью подземных труб, но пока не знаем, в каком направлении нужно искать.
– К-как интересно. – Лео запнулась от волнения.
– Как я уже говорил вам, – продолжил Эмир, – было время, когда я мечтал стать археологом. Мой отец имеет право выбирать своего преемника. Мы редко виделись, и я не сомневался, что это будет мой дядя. По традиции. Но за последние три года отец изменился. Он начал понимать, что реформы неизбежны и что претворить их в жизнь с минимальными для страны последствиями способен только я. – Он вздохнул. – Поэтому водопровод найдет кто-нибудь другой.
– Зачем вы все это мне рассказываете? – спросила Лео.
Рука на ее плече превратилась в сталь.
– Потому что я хочу, чтобы вы хоть что-то знали обо мне, – просто ответил он.
– Ну, конечно.
– О чем вы?
– Если бы вы действительно этого хотели, вы бы рассказали о вашей жене.
– Моей жене?
Последовала тишина. Выдержав паузу, Эмир торжественно заявил:
– Чувства к моей жене не имели ничего общего с тем, что я ощущаю сейчас. Ничего.
Лео не представляла, что можно так сильно ранить человека, как это только что проделал с ней Эмир. Она вырвалась из его объятий и решила, что никогда больше не позволит прикоснуться к себе.
– Я хочу вернуться, – твердо сказала она.
– Леонора…
– Я хочу вернуться сейчас же. И она побежала.
Эмир догнал ее возле стола и сгреб в охапку, не обращая внимания на яростные крики.
– Пустите меня, – Лео с трудом дышала. – Вы не хотите меня. Неправда. Если только на пару дней.
– На пару дней? – Эмир посмотрел ей прямо в лицо. – Пару дней?
Он крепче сжал объятия. Лео почувствовала, что задыхается. Не важно, что твердил ей сейчас разум, – сердце ее принадлежало Эмиру. И наконец Лео обессилела и отдалась вихрю желаний.
Эмир опустил ее на ковер, разложенный прямо на песке. Песок принял форму их тел, точно обволакивал со всех сторон. Лео вздохнула. Руки Эмира умело скользили по ее телу. Лео почувствовала, как раскинулись шелка, уступая место его губам.
Но все было совсем не так, как в Лондоне. Не ленивая прогулка по извилистой дорожке наслаждения. Эмир был настойчив. И даже нагл. На этот раз он не собирался отступать.
– Дотроньтесь до меня, – скомандовал шейх. Она колебалась. Эмир выдохнул ее имя. Лео никогда еще не была столь не уверена в себе. Его тело обжигало. Она попробовала провести ладонью по его спине. Ей самой этот жест показался вымученным и ужасным.
С резкой откровенностью Лео призналась:
– Я не знаю, что мне делать.
Эмир вскинул голову:
– Что?
В темноте его глаза отражались в глазах Лео.
– Никто никогда не доставлял мне такого удовольствия, какое я получаю от ваших прикосновений, – пробормотала она. – Я не знала, что это возможно. Но я понятия не имею, как заставить вас чувствовать то же самое. Я никогда не умела доставлять удовольствие мужчинам.
Не в силах сопротивляться чувствам, она разрыдалась от желания.
– Вы не обязаны доставлять мне удовольствие. – Эмир крепко держал ее запястья и заставлял Лео слушать его. – Вы просто должны быть здесь. И все. Просто будьте со мной.
– Позвольте мне уйти, – еле дыша, произнесла Лео.
Эмир рванулся так, что они скатились с ковра на песок.
– Чувствуйте, – сказал он. – Просто чувствуйте. Вы должны быть здесь. Сейчас.
«Вы должны быть здесь. Сейчас…»… Ошеломленная Лео лежала, глядя на звезды, и прижимала к себе голову безумно влюбленного в нее молодого шейха. Уткнувшись влажным лбом в ее плечо, он сладко посапывал. Лео с нежностью гладила спутавшиеся курчавые волосы. С нежностью и беспредельной любовью. Эмир пошевелился.
– Я не собирался делать это, – словно извиняясь, пробормотал шейх. Его слова звучали невнятно, но было очевидно, что он улыбается. – По крайней мере не сейчас. Но ты прочно вошла в мои мысли.
Он сел. Лео лежала в лунном свете, совершенно не стесняясь своей наготы, и знала, что Эмир наслаждается ее красотой и совершенством. Она пристально смотрела на него. С любовью.
Он откинул прядь с ее раскрасневшегося лица. Властно, как хозяин.
– Я причинил тебе боль?
– Нет.
– Думаю, да.
Лео с наслаждением потянулась.
– Нет, – повторила она, в свою очередь улыбаясь. – Все в порядке. Это лучшее, что я когда-либо испытывала в своей жизни.
Эмир наклонился и быстро поцеловал ее плечо.
– Я тоже.
– Ты? – Лео с удивлением подняла бровь. – По…
Он торопливо сказал:
– Я знаю, что обязан был рассказать тебе о Ясмин. Но это очень ранит меня. Я стараюсь не вспоминать о случившемся.
Лео приникла к Эмиру и провела пальцами по его щеке.
– Ясмин была твоей женой?
Теперь это уже не имело значения. Она любит Эмира. Этого вполне достаточно.
– Да. Полагаю, мы были слишком молоды. И потом, это был политический союз. Отец избаловал ее, а я не знал, как с этим справиться. Это выводило ее из себя. – Эмир посмотрел в глаза Лео. – Когда она умерла, я не мог оплакивать ее, а потом не мог простить себе это. Это невыносимо.
