гостей, появился и он. Сюда приехал по заданию от журнала
— Это я знаю. Почему ты живешь у него?
— Потому что… Господи, Джо, тебе-то какое дело?
— Ты права, Коллетт, это не мое дело. Это дело Компании.
— Я бы с этим поспорила.
— Не утруждайся.
Он посмотрел на нее, но промолчал. Она заговорила:
— Верн был первым, кто рассказал мне про убийство Дэйвида Хаблера.
— И он убедил тебя, чтоб ты перебралась из гостиницы к нему ради… ради твоей собственной безопасности?
— Да, в общем и целом все произошло именно так. — Она покачала головой и громко фыркнула. — Ах, вот оно что! Меня, девочку, здорово оберегают, а, Джо? Ты чего добиваешься? Хочешь убедить меня и Верну тоже не доверять? Не верь никому, так? Все вокруг шпионы, двойные агенты или…
Бреслин, не обращая внимания на ее пыл, спокойно сказал:
— Ты, конечно же, знаешь, что твой школьный ухажер в Вашингтоне собирает материал для статьи о нас?
Слова его ударили ей в грудь так, словно это был удар кулаком.
— Нет, об этом я не знала, — произнесла она, уже сдерживая голос.
— Отдел Хэнка Фокса пасет твоего дружка.
— И что?
— Возможно, ты нужна ему как источник информации.
— Сомневаюсь.
— Почему?
— Потому что…
— Думаю, тебе лучше учитывать такую вероятность.
— Спасибо. — Она корила себя за резкую краткость ответа, но ни на что иное в тот момент не была способна.
— Теперь об Эдвардсе. Не исключено, что через него идет утечка по «Банановой Шипучке».
— Я слышала.
— Если это так, то он потенциально опасен.
— В каком смысле?
— В физическом. Опасен для тебя. Есть и еще одно сведение, которое, я думаю, ты сумеешь оценить по достоинству.
— Разумеется.
— Есть вероятность, что его обратили.
Еще один удар кулаком в грудь.
— Я думала, все дело в чрезмерном пьянстве и длинном языке.
— И это тоже может быть, только вероятность обращения исключать не стоит. Благоразумно не упускать из виду такие вероятности.
— Обещаю не упускать. Что еще, по-твоему, мне следует знать?
— Полно всякого. Твой человек, Арпад Хегедуш, держит путь в Россию.
— В самом деле? Ему-таки устроили?
— Да. Перед тем, как он уехал, мы провели с ним последнюю встречу. Нелегко пришлось. Не хотел говорить ни с кем, кроме «своей мисс Кэйхилл». Сумели убедить, что в его же интересах поговорить с кем- то другим.
— Как он?
— Измочален в лоскуты, трясется от того, что уготовано ему по возвращении в матушку Россию. Едва не переметнулся, к нам едва не перешел.
— Он собирался.
— Знаю, мы со Стэном читали твой отчет о встрече. Женщина, которую он встретил, многое для него осложнила. Он готов был сделаться перебежчиком и ее с собой прихватить.
— Не может быть!
— Мы отговорили.
— Потому что он нам нужен. — Теперь в ее голосе прозвучало презрение, которое она вовсе не собиралась высказывать вслух.
— Мы подозреваем, что с ним все обойдется. Нет никаких признаков, что он попал в беду.
— А женщина?
— Служащая на венгерском заводе по переработке пищевых продуктов. Для нас бесполезна.
— Не думаю, что нам доведется снова увидеть Хегедуша.
— Посмотрим. Что действительно важно, так это его вскользь, в последнюю минуту брошенная фраза в конце встречи с тобою о докторе Толкере.
— Я знаю. Никак не получалось поговорить об этом с кем-нибудь до отлета. Рассчитывала, что мой отчет свое дело сделает.
— Мы считаем, что с Толкером все о’кей.
— Почему?
— Потому… потому что он никогда не сделал ничего такого, что бы хоть в ком-то заронило сомнение. И все же…
— И все же он был контактом для Барри Мэйер, а она состояла в интимной связи с Эриком Эдвардсом, что, в соответствии с постулатом 101, означает причастность к «Банановой Шипучке». Может, утечка идет от Толкера.
— Может быть, а может, и нет. За ним мы следим. В данный момент нас больше беспокоит его связь с твоим бывшим ухажером, мистером Уитли.
Кулачные удары в грудь стали отдаваться болью во всем теле.
— Какая связь? — выговорила она.
— Уитли раскапывает все, что касается программы, от которой мы отказались давным-давно. Проект «Синяя птица»? «МК-УЛЬТРА»?[11]
— Мне это ни о чем не говорит.
— Во время обучения вас в это посвящали. Мозговой контроль. Эксперименты с наркотиками.
— О’кей, смутно припоминаю. Зачем Верну интересоваться, если все это уже в прошедшем времени?
Под порывом прохладного ветра с реки Бреслин снова передернул плечами под плащом.
— Это-то и хотелось бы узнать. Может, ты смогла бы…
— Ни-ни.
— Почему нет? Он же использует тебя как источник информации для
— Это вы так считаете, а не я.
— Окажи ему милость, Коллетт, и задай несколько вопросов. Парень забрался в глубокую воду.
— Зачем ты это говоришь?
— Вспомни мистера Хаблера.
Кэйхилл открыла рот для ответа, потом оттолкнулась от перил и пошла к двери, ведущей обратно в Центр Кеннеди. Сзади раздался голос Бреслина:
— Коллетт, иди сюда.
Она остановилась. Замигал свет, возвещая, что второй акт вот-вот начнется. Она обернулась — руки в карманах блейзера, голова вздернута, глаза прищурены.
Бреслин улыбнулся и слегка поманил ее указательным пальцем, прося вернуться. Она глянула под ноги, увидела свое размытое отражение в большой луже на балконе, снова перевела глаза на Джо и зашагала обратно. Еще один реактивный лайнер — на сей раз взлетевший над Национальным аэропортом — огласил все вокруг нарастающим форсажным ревом.
Бреслин, как только она снова оказалась рядом, сказал:
