возможности и слова сказать, когда захлопнули дверь перед моим носом. И почти всю ночь я провел, сожалея о своих глупых измышлениях.
– Да, но мне совсем это неинтересно, – перебила его Кирстен. – А теперь извините меня…
– Нет, не бросайте трубку, – быстро сказал Сэм. – Прошу вас, дайте мне хотя бы возможность извиниться…
– Зачем?
– Т-то есть как это – зачем?
Кирстен поморщилась.
– Зачем вы хотите извиниться? Уверена, что вы ни секунды не сомневались, высказывая мне вчера свои предположения, так почему же сейчас вам так важно, чтобы я вас простила?
Тут ей пришло в голову одно предположение:
– Если вы беспокоитесь о мнении Джима и Корали, то не стоит. Я им ничего не рассказала. Только объяснила Корали, что мы друг другу не понравились, и попросила ее прекратить это сватовство.
– О том, как отнесутся к моему свинскому поведению Джим и Корали, я даже не думал. Я просто хотел изменить ваше мнение обо мне, – возразил он. – Согласен, мое поведение не имеет оправданий, но мне очень жаль, и я хотел бы, чтобы у меня был еще один шанс изменить дурное впечатление о себе. Давайте поедем сегодня поужинать где-нибудь в тихом местечке, где можно спокойно поговорить…
У Кирстен от гнева даже свело живот. Надо же, какое самомнение – он считает, что достаточно мило с ней побеседовать и покормить ужином, чтобы она немедленно его простила.
– Нет, Сэм, – холодно ответила она. – Мне очень жаль огорчать вас отказом, но мои вчерашние слова остаются в силе. Я не желаю ни видеть, ни слышать вас.
Сэм опустил телефонную трубку и вздохнул. Что же, он попытался. Кирстен действительно высказала ему все, что думала, так что больше он не может ничего сделать, не раздражая ее. Можно послать ей цветы и записку с извинениями, но она ведь без колебаний их выбросит.
Почему эта женщина так прочно поселилась в его мыслях? Верно, он вел себя с ней отвратительно, но и это тоже не поддавалось объяснению. Его мать всегда старалась воспитать в двух своих сыновьях и двух дочерях вежливость в любой ситуации. Поэтому Сэм обычно никогда не говорил с людьми резко, кроме тех, кто это заслужил.
Тогда почему он все время нападал на Кирстен? Гнев из-за испорченной машины был понятен, но он успел утихнуть. В конце концов, она ударила его не нарочно, извинилась и пообещала, что страховая компания возместит ему все расходы. Но он чувствовал… угрозу? Только это слово и приходило на ум. Когда он убедился, что она не пострадала, она вдруг глянула на него своими большими, выразительными глазами, в которых отражались смущение и сожаление, и в его сердце возникла какая-то теплота, разрушая все укрепления, которые он так тщательно возводил после того, как Белинда…
Сэм отодвинул кресло и встал. Нет, о Белинде он думать не собирается!
Белинда, его подружка детства, его лучший друг, его любовница и будущая жена, предала его и причинила столько боли, сколько можно вообразить. И после этого он поклялся себе, что никогда не подпустит к себе женщину настолько близко, чтобы она снова могла так поступить с ним.
Неужели Кирстен напоминает ему Белинду? Сэм отрицательно помотал головой. Возможно, но вряд ли. Белинда была тоненькая и маленькая, не выше пяти футов и не тяжелее девяноста пяти фунтов, со светлыми волосами и голубыми глазами; а Кирстен – выше, хотя тоже прекрасно сложена. И волосы у нее короткие и темные, а глаза карие.
Нет, его неприязнь к Кирстен никак не связана с Белиндой. Все дело в шоке от аварии и от того, что роскошный автомобиль, о котором он мечтал столько лет, оказался помятым с одного бока.
Сэм искренне сожалел о том, что вел себя с Кирстен по-хамски, и хотел было это как-нибудь исправить, но понял, что вряд ли это возможно.
В памяти Кирстен следующая неделя запечатлелась как карусель новых знакомых и новых мест. Корали повезла ее в Купер-Каньон, городок с населением не более трех тысяч человек. Городок был живописным, зеленым, в нем было множество садов и палисадников с цветами. На центральной улице сосредоточились все деловые учреждения, благодаря которым городок был вполне самостоятельным.
Кирстен познакомилась с уважаемыми горожанами Купер-Каньона: Джордж Уайт, владелец магазина, сельского варианта супермаркета; Вальтер Суттер, холостяк и хозяин «Аптеки Суттера»; Батч Джексон, хозяин автосервиса «Джексон и сын», куда Кирстен поставила ремонтировать свою машину.
Наконец, она познакомилась с шефом полиции Купер-Каньона, когда они ехали на станцию, чтобы отправить в страховое агентство отчет об аварии. Ричард Макбрайд был крупным мужчиной, выше шести футов, с твердыми мускулами, выпиравшими под форменной голубой рубашкой.
Корали говорила, что в их районе уровень преступности очень низкий, и Кирстен поняла почему. Она сама точно подумала бы дважды, прежде чем вступать в конфликт с этим человеком, хотя сейчас он солнечно улыбался, а его золотистые волосы делали улыбку еще ярче, и все его поведение было самым дружественным. Для шефа полиции он был достаточно молод – Корали говорила, что ему тридцать лет, но он обучался на полицейского в колледже.
Он пригласил Кирстен пойти с ним куда-нибудь, и она с живостью согласилась. В конце концов, он друг семьи Бакли и безусловно уважаемый человек. А эта встреча вряд ли будет кем-либо разглашаться, так что Кирстен чувствовала себя спокойно.
В этот же вечер они поужинали и сходили в кино, а через два дня он повез ее на прогулку на лодке по реке Салмон вместе с еще двумя парами. Около Риггинса они остановились на пикник. Дальше проплыли мимо заброшенных рудников, бывших индейских рыбачьих поселков и даже увидели диких оленей, лосей и горных козлов.
День прошел очень весело, а на следующее утро один из их попутчиков по экскурсии, Дон Стерлинг, страховой агент примерно ее возраста, ярко-рыжий и веснушчатый, позвонил Кирстен и пригласил ее на пикник и вечеринку в среду вечером, в дом своего брата.
Уже наступила среда. Меньше чем через час Дон должен был заехать за ней, а Кирстен все еще не
