Исполнить это было нетрудно. Измученная и морально и физически, Кирстен задремала прямо на кушетке.
В течение еще нескольких часов Кирстен постоянно будили для очередных процедур и наконец, к ее большому облегчению, сняли маску и провода и прямо на кушетке откатили в отдельную палату, где переложили на кровать.
После неудобной кушетки кровать показалась ей пуховым облаком, и последнее, что Кирстен запомнила, засыпая, были слова склонившегося к ней Сэма: «Спи крепко, любовь моя», – и нежное прикосновение его губ.
Но нет, конечно, это был сон.
Кирстен проснулась, когда на улице уже вовсю светило солнце, и сразу же услышала знакомые звуки больницы.
Спинка ее кровати теперь была опущена, и дышать она снова могла нормально.
Прервав ее размышления, в палату вошла медсестра, неся в руках поднос с завтраком.
– Отлично, вы уже проснулись, – почти шепотом сказала она. – Я принесла вам завтрак.
Она поставила поднос на столик у кровати и подошла к изголовью, чтобы помочь Кирстен сесть.
– Корали Бакли звонила утром, спрашивала, как вы.
– Вы не сказали ей, чтобы она приехала за мной? – спросила Кирстен.
– Тс-с! – Девушка приложила палец к губам. – Вы же не хотите разбудить доктора Лоуфорда.
Брови Кирстен поползли вверх.
– Доктора Лоу…
Она повернула голову и только сейчас заметила Сэма – он спал, сидя на широком деревянном стуле. Он выглядел моложе и казался таким беззащитным в этой неудобной позе, что сердце Кирстен чуть не выпрыгнуло из груди.
– И давно он здесь? – потрясенно спросила она.
– С того момента, как вас привезли сюда, так сказала дежурная медсестра, – живо ответила девушка. – Она говорила, что пыталась уговорить его уйти, но он отказался и остался здесь. Он постоянно проверял ваше дыхание, пока не уснул.
Кирстен не верила своим ушам. Сэм сидел на этом неудобном стуле у ее кровати всю ночь! Но почему? Он же знал, что опасность миновала, когда ее перевезли в эту комнату.
Когда медсестра наконец вышла, Кирстен отодвинула столик с едой и поднялась на ноги. Голова закружилась, и так сильно, что ей пришлось вцепиться в спинку кровати, чтобы не упасть.
Покачиваясь, она направилась к душевой комнате и обнаружила там широкий махровый халат, в который тут же и закуталась, сразу почувствовав себя защищенной.
На цыпочках она прошла обратно в палату и остановилась около стула. Сэм наверняка измучен. Даже во сне у его губ и глаз оставались усталые морщинки. Сейчас ему не помешал бы душ, да и одежда его была измятой. Еще бы, ведь он провел ночь здесь, рядом с ней, вместо того чтобы спокойно поехать домой.
Ее ангел-хранитель.
Кирстен осторожно убрала с его лба темную прядь волос. Сэм слегка пошевелился. Она снова протянула к нему руку, на этот раз проведя пальцами по его заросшей щеке.
– Сэм, – нежно прошептала она, – тебе надо сейчас вернуться к себе домой, в свою кровать, где гораздо удобнее…
В этот момент он неожиданно обнял ее за талию и притянул к себе на колени.
– Только если ты поедешь со мной, – сонно пробормотал он, прижимая ее к себе еще крепче.
Кирстен даже не попыталась сопротивляться – наоборот, обняла его в ответ и прижалась щекой к его шее.
– Почему? Ты же сказал – мы больше не увидимся.
Сэм, застонав, нежно начал гладить ее спину.
– Тогда я еще пытался убедить себя в том, что могу жить без тебя. А теперь знаю, что это не так, и я хочу, чтобы ты всегда была со мной.
Кирстен стиснула зубы, чтобы сдержать крик, рвавшийся из ее груди. Если бы он сказал ей это до приступа, а не после! Тогда она смогла бы ему поверить.
Она начала мелкими поцелуями покрывать его лицо.
– И что привело тебя к этому выводу?
Сэм вздрогнул.
– Осознание того, что все мы не бессмертны и что я могу потерять тебя навсегда из-за собственного идиотизма.
Возможно, сам он верит в то, что говорит, подумала Кирстен.
– Другими словами, ты чувствуешь себя виноватым, потому что думаешь, что этот приступ астмы у меня случился после того, как ты отверг меня, – печально сказала она.
Она почувствовала, как напряглось его тело, когда Сэм выпрямился и отстранил ее от себя, чтобы видеть ее лицо.
