мусульманина. Тем не менее, довольно часто он чувствовал потребность погрузиться, хотя бы на несколько минут, в знакомый механический ритуал религии своего отчима. В такие дни, как сегодняшний, он вставал еще затемно, надевал мусульманское одеяние и брел по холодным, безлюдным улицам в сторону мечети, в которую когда-то ходил его отец, совершал омовение во внутреннем дворе и входил внутрь храма как раз к началу утренней молитвы.
Вольф дотронулся обеими руками до ушей, сложил ладони перед собой – левую внутри правой. Затем поклонился и встал на колени. В нужные моменты касаясь лбом пола, он стал читать нараспев:
– Именем Создателя нашего, всеправедного и сострадающего. Да вознесется молитва наша к Господу, вседержителю небесному и земному, преблагому и сострадающему, царствующему в день Страшного суда; Тебе мы служим и Тебе возносим молитву о помощи; к благому деянию наставь нас, удостоенных благоволения Твоего, нас, избежавших гнева Твоего, нас, с пути спасения не свернувших.
Он оглянулся через правое, а затем через левое плечо, чтобы приветствовать двух ангелов, записывающих его добрые и недостойные деяния.
Когда он оглянулся через левое плечо, то увидел Абдуллу.
Не прерывая молитвы, вор одарил его своей широкой улыбкой, блеснув стальной коронкой.
Вольф встал с колен и вышел из храма. Снаружи он остановился, чтобы надеть сандалии. Абдулла догнал его. Последовало рукопожатие.
– Ты благочестивый мусульманин, так же как и я, – сказал Абдулла. – Я знал, что рано или поздно ты придешь молиться туда, где молился твой отец.
– Ты что, искал меня?
– Не один я тебя ищу.
Вместе они удалялись от мечети. Абдулла сказал:
– Зная, что ты настоящий правоверный, я не смог выдать тебя британцам даже за большие деньги; а майору Вэндему я сказал, что не знаю человека по имени Алекс Вольф или Ахмед Рахма.
Вольф резко остановился. Значит, они все еще ищут его. А он было уже успокоился – слишком рано. Он подхватил Абдуллу под локоть и повел его в расположенную неподалеку арабскую харчевню. Они сели за столик.
– Он знает мое арабское имя? – спросил Вольф.
– Он знает о тебе все, кроме того, как тебя найти.
Вольфа охватило одновременно и сильнейшее беспокойство, и любопытство.
– Что из себя представляет этот майор? – спросил он.
Абдулла пожал плечами.
– Англичанин. Умом не отличается. Манерами тоже. Защитного цвета шорты и морда красная, как помидор.
– А точнее?
Абдулла понимающе кивнул.
– Он спокоен и решителен. На твоем месте я бы его остерегался.
Вольфу вдруг стало страшно.
– А что он уже предпринял? – спросил он.
– Он выяснил все о твоей семье, поговорил со всеми твоими братьями. Они сказали ему, что ничего о тебе не знают.
Хозяин харчевни принес им по миске бобового пюре и плоскому, как блин, лавашу. Вольф отломил кусок лаваша и обмакнул его в пюре. На еду стали садиться мухи. Собеседники не обращали на них внимания.
Абдулла заговорил с набитым ртом:
– Вэндем предлагает награду в 100 фунтов тому, кто сообщит ему твой адрес. Ха! Как будто мы способны продать соплеменника!
– Но ведь моего адреса вы не знаете, – во рту у Вольфа пересохло.
– Узнать, где ты живешь, – сущий пустяк, – пожал плечами Абдулла.
– Я знаю, – согласился Вольф. – В знак нашей дружбы я скажу тебе. Я живу в отеле «Шепард».
Абдулла принял обиженный вид.
– Друг мой, я знаю, что это неправда. Первое место, куда англичане…
– Ты не понял, – улыбнулся Вольф. – Я живу там не в качестве постояльца. Я работаю на кухне, чищу кастрюльки, а в конце рабочего дня сплю на полу с дюжиной еще таких же, как я.
– Хитро придумано! – Абдулла ухмыльнулся: ему понравилась сама идея, и он был в восторге от обладания этой новой информацией. – Ты прячешься под самым их носом!
– Я уверен, что ты не проболтаешься, – сказал Вольф. – А в знак признательности за твою дружбу, я думаю, ты не откажешься принять от меня в подарок сто фунтов.
– Да что ты, не нужно…
– Я настаиваю.
Абдулла вздохнул и ответил с неохотой:
– Хорошо.
– Деньги принесут тебе домой.
Абдулла вытер свою опустевшую миску кусочком хлеба.
– Я должен идти, – проговорил он. – С твоего разрешения я заплачу за завтрак.
– Спасибо.
– Ой! Оказывается, я не при деньгах. Тысяча извинений.
– Пустяки, – заверил его Вольф. – Allahu akbar! На все воля Аллаха.
Абдулла ответил традиционным:
– Allah yisallimak – хранит тебя Бог, – и удалился.
Вольф крикнул, чтобы ему принесли кофе, и стал думать об Абдулле. Этот уголовник, конечно, продаст его за сумму гораздо меньшую, чем сто фунтов. До сих пор он не сделал этого только потому, что не знал, где Вольф живет. И он активно пытался выяснить это – за этим и пришел в мечеть. Теперь он будет проверять, правда ли Вольф работает на кухне в «Шепарде». Это может оказаться для него нелегким делом: никто ведь не признается, что кто-то там ночует прямо на полу – Вольф и сам не был уверен, что это именно так, – но все равно Абдулла рано или поздно все выяснит! Вся эта выдумка, равно как и обещанная взятка, должна была оттянуть время. Когда же Абдулла обнаружит, что Вольф на самом-то деле живет у Сони в плавучем домике, он, скорее всего, пойдет не к Вэндему, а будет вымогать деньги у Вольфа.
На сегодняшний день ситуация была под контролем.
Вольф бросил несколько монет на стол и вышел на улицу.
Город пробуждался ото сна. Движение уже было интенсивным, тротуары наполнялись лоточниками и попрошайками, и в воздухе витали самые разнообразные запахи. Вольф направлялся к центральному почтамту, откуда можно было позвонить. Он набрал номер генштаба и попросил майора Смита.
– У нас их семнадцать, – сказал телефонист на коммутаторе. – Как зовут вашего?
– Сэнди.
– Значит, это майор Александр Смит. Его сейчас нет. Передать ему что-нибудь?
Вольф знал, что майору и не положено в столь ранний час находиться в генштабе.
– Передайте: сегодня в полдень в Замалеке. Подпись: С. Вы записали?
– Да, но хотелось бы узнать ваше полное…
Вольф повесил трубку. Он вышел из здания почтамта и зашагал в Замалек.
С того дня, когда Соня соблазнила Смита, майор прислал ей дюжину роз, коробку шоколадных конфет, любовное письмо и две записки с посыльным с просьбой о свидании. Вольф запретил ей отвечать ему. Смит был доведен до состояния, когда он почти потерял надежду увидеться с ней вновь. Вольф же был абсолютно уверен, что Соня – первая красивая женщина, с которой Смиту удалось переспать. Так что еще пара дней ожидания и майор согласится на что угодно, только бы увидеться с ней еще раз.
По дороге домой Вольф купил газету, но в ней ничего, кроме обычной чепухи, не сообщалось. Когда он пришел в плавучий домик, Соня еще спала. Он швырнул в нее свернутой в трубку газетой, пытаясь разбудить. Она что-то промычала и перевернулась на другой бок.
