— О, вот это уже лучше! — сказала Серена. — Я опасалась, что она, возможно, уехала еще ночью, и тогда нам на самом деле пришлось бы предпринять серьезные меры. Мистер Горинг, вы встречали Жерара Монкслея?
— Я видел его прошлым вечером в театре.
— Значит, вы сумеете его описать, — сказала Серена отрывисто. — Нельзя не отдать должное Жерару — он собирается жениться на Эмили, хотя я не могу себе вообразить, как именно он собирается это сделать: ведь ни он, ни она еще не достигли совершеннолетия. Если он вздумает отвезти ее в Гретна Грин, то откуда он возьмет деньги на эту поездку — не знаю! Возможно, они поедут в Лондон и попытаются получить какое-то особенное разрешение.
— Дорогая, а если предположить, что он уже имеет такое разрешение в кармане? — воскликнула миссис Флор. — Предположим, он поехал в Уэллс или Бристоль и уже женился на ней? О нет, я не хочу даже об этом думать!
— Не огорчайтесь, мэм, вряд ли ему удастся как-то доказать, что он уже совершеннолетний.
— Леди Серена права, мэм, — вмешался Горинг. — Ему потребуется предъявить документ, потому что он выглядит мальчишкой. Что же вы хотите, чтобы я сделал, леди Серена?
— Побывайте в почтовых отделениях города. Наверное, вы должны их хорошо знать. Выясните, не нанял ли Жерар карету? И если да, то куда именно отправился. Вы приехали сюда из Бристоля?
— Я приехал сюда, мэм, в собственном экипаже. Если смогу узнать дорогу, по которой они поехали, то я сразу же отдам распоряжение относительно лошадей и отправлюсь в путь.
— Нэд Горинг, я готова ехать за Эмили хоть на край света, но сделать это хочу прилично! — объявила миссис Флор. — Неужели вы полагаете, что я поеду в каком-то открытом экипаже? Карета, запряженная четверкой лошадей, — вот что мне нужно.
— Моя дорогая мэм, вам лучше остаться дома, — сказала Серена. — Совершенно не стоит прыгать на ухабах, да еще неизвестно, как надолго затянется это путешествие, тем более что наши поиски необходимо держать в секрете. Если Ротерхэм на самом деле направляется в Бат, то его необходимо остановить. Какими бы напряженными ни были их отношения с Эмили, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он узнал, как скандально себя ведет невеста. И леди Лэйлхэм также не стоит об этом знать. Вы должны сказать им обоим, что Эмили уехала вместе с компанией поразвлечься за город. Ну а свой экипаж оставьте там, где он сейчас находится. Мы сумеем догнать беглецов быстрее, если сразу же пустимся в путь, и не стоит об этом говорить всякому встречному и поперечному. Этого мы должны избегать всеми возможными средствами.
Нэд уставился на нее:
— Неужели вы едете, мэм?
— Конечно, я обязательно еду! — ответила Серена нетерпеливо. — Как вообще вы думаете справиться без моей помощи? Вы не имеете никакого отношения к Эмили, поэтому не сможете заставить ее вернуться. А произойдет вот что, держу пари: Жерар и вы будете драться на дуэли, а почтовые служащие станут вашими секундантами. Ну а нам расхлебывай все это!
Он был слишком удивлен, услышав подобное заявление от леди, и поэтому даже не улыбнулся абсурдной картине, которую она нарисовала:
— Ну не стоит вам ехать, мэм! Вы просто не подумали обо всем хорошенько. Они уже уехали на много миль вперед. Не стоит этого делать — вы устанете до смерти!
— Мистер Горинг, вы когда-нибудь охотились с Коттесмором? — спросила Серена.
— Нет, мэм, не охотился, но…
— А я охочусь с ним каждый год! — сказала она. — А там такие дикие места, что не каждому по плечу. Поэтому, умоляю, не стоит обо мне беспокоиться. Лошадь у меня выносливая, к тому же она хорошо отдохнула. Единственная сложность — ваша упряжь.
Сильно развитое чувство приличия не позволило Нэду Горингу представить, как это леди в открытой коляске поедет за много миль от Бата… но никаких иных действий, чтобы воспрепятствовать ее плану, он не предпринял. Горингом владело то же чувство, что и майором Киркби — его как будто несла неуклонно вперед мощная воля, против которой невозможно бороться. Стало совершенно ясно, что леди Серена конечно же возьмет инициативу в свои руки. Еще он подумал, что ночью они могут оказаться вдали от жилья и в ее распоряжении не будет даже щетки для волос, а сопровождать будет единственный джентльмен. Но этот вопрос он не осмелился ей задать. Вместо этого Нэд сказал:
— Я знаю, где я могу найти хорошую лошадь, леди Серена.
— Отлично! Значит, идите и скорее доставайте лошадь! Скажите моему конюху, пожалуйста, что планы изменились. Я собираюсь присоединиться к пикнику, который затеяла мисс Лэйлхэм, пусть он накормит мою кобылу, пока я подготовлюсь к поездке.
— Вы не возьмете его с собой?
— Нет, конечно нет, он будет только мешать, станет меня убеждать, чтобы я повернула назад. Лучше уж мы поедем с вами, мистер Горинг! — ответила она, и улыбка вспыхнула на ее лице.
Он запинаясь проговорил, что сочтет за честь служить, и ушел, чтобы выполнить ее поручения.
Миссис Флор, которая без сил сидела на софе и слушала их беседу, с надеждой поглядела на нее:
— Мне не следовало бы вас отпускать, миледи. Что теперь скажет леди Спенборо?
Серена засмеялась:
— Ничего, мэм! Я собираюсь написать ей, а Фоббинг отвезет письмо. Я должна сообщить ей, что именно заставило меня уехать. Можете быть уверены, что обо всей этой истории она никому не сообщит. Можно мне написать за вашим столом?
— Да, миледи, — ответила миссис Флор совершенно механически. Она сидела и нервно теребила платок, затем неожиданно спросила: — Что же делать? Чем он так напугал бедного ребенка? Почему он сделал предложение, если даже не любит ее?
— Дело не в этом, — сказала Серена сухо. — Ответить на этот вопрос невозможно. Но я думаю, мэм, дело в том, что он влюблен в нее очень сильно, а Эмили пока еще не в состоянии понять этого. Она очень молода — просто дитя, поэтому, если я не ошибаюсь, она так и встревожена. В конце концов, что она может знать о любви? Несколько флиртов, восхищение такого мальчика, как Жерар, протесты, комплименты, скромные поцелуи! Ничего подобного она не дождется от Ротерхэма. Ее испуг только возбуждает его! Я верю, что маркиз дал ей понять, что с ним не стоит шутить, но чтобы он дал ей серьезный повод для такого странного поведения…
— Да, в том, что вы говорите, есть значительная доля истины, — согласилась миссис Флор. — Но ведь совершенно понятно, что она не любит его.
— Она никого вообще не любит, — ответила Серена. — И нет ничего особенного в том, что невеста не испытывает к своему жениху ничего, кроме обычной симпатии.
— Но похоже, что и он ее не слишком-то любит! — сказала миссис Флор, несколько оживляясь. — И более того, если брак без любви хорош для людей светских, то мне это совсем не нравится. Если Эмили не любит жениха, то и замуж за него не выйдет!
Серена оторвала взгляд от недописанного письма:
— Поверьте мне, мэм, разрыв помолвки не принесет ей ничего, кроме печали.
— Вы, конечно, знаете, о чем говорите… — заметила миссис Флор.
— Да, вы правы, — ответила Серена, макая перо в чернильницу.
— Сьюки и ее бесконечные амбиции… — произнесла миссис Флор неожиданно с горечью. — Не стоит мне вам об этом говорить. Я знаю людей! Вы разорвали свою помолвку, и все лишь сказали, что отвергли невыгодную сделку. Но если Эмили так поступит, станут говорить, что маркиз сам разорвал эту помолвку!
— Я ведь не говорила, что мне самой было от этого хорошо.
Миссис Флор глубоко вздохнула:
— Я не знаю, что сделать, для того, чтобы все кончилось хорошо, вот в чем дело. Если вы правы и окажется, что внучка его тоже любит, мне не хотелось бы портить ее судьбу, потому что у меня нет сомнений: ей хочется стать маркизой. В то же время — и можете в этом быть совершенно уверены — я не пущу маркиза в дом, пока Эмили не привезут в целости и сохранности. Слуги объяснят ему, что она уехала
