С любовью не спорят

– Канувшую в Лету? Интрижку?

Сюзанна пыталась не замечать ярости, которая таилась в его напряженной позе и тембре голоса. Но это была задача не из легких. Она поднялась и потянулась за сумочкой.

– У меня сегодня был чертовски трудный день. Пришлось взять работу домой. – Глаза у нее зло блеснули. – Так что, если тебе больше нечего делать, как только выяснять отношения, можешь развлекаться в одиночестве.

Он взял ее за руку.

– Сядь.

Ей хотелось повернуться и уйти. Но нельзя забывать о Джорджии. Во что бы то ни стало надо присутствовать на ее венчании. Не проронив ни слова, Сюзанна снова опустилась в кресло.

Официант как раз принес первое блюдо, и она занялась им, радуясь возможности помолчать.

Когда тарелки убрали, Стоун сказал:

– Расскажи, что у тебя сегодня стряслось.

Сюзанна внимательно поглядела на него.

– Ты действительно интересуешься или пытаешься направить разговор в безопасное русло?

– И то и другое.

Его слабая улыбка почти обезоружила ее. Говорить и дальше дерзости становилось даже как‑то неприлично.

– Машина не завелась, мастера ждать пришлось целую вечность, опоздала на работу, вся вымокла под дождем. – Она пожала плечами. – Вот, пожалуй, и все.

– Ты можешь пользоваться моей машиной, пока твою ремонтируют.

– Ну уж нет! – Сюзанна опять разозлилась.

– Ты жутко упряма, – протянул он насмешливо.

– Практична. – И осторожна. Не хватало только, чтобы ее увидели за рулем его «порше» или «ягуара».

– Упряма, – повторил Слоун.

– Ты пытаешься воспитывать меня, в точности как моя мама, – огрызнулась она.

– Боже сохрани.

Новая волна злости накатила на нее.

– Сомневаюсь, что когда‑нибудь тебе не удавалось чего‑то добиться.

Брови Слоуна приподнялись, он ответил незамедлительно:

– Разве что добиться любви женщины.

– Да женщины на тебя просто вешаются, – цинично заметила Сюзанна.

– Большинство из них интересуются исключительно общественным положением, которое обеспечивает имя Уилсон‑Уиллоуби, – сухо произнес Слоун. – Не говоря уж о богатстве, которое к этому имени прилагается.

Да, у него роскошный дом, оцениваемый во много миллионов, из окон которого открываются роскошные виды на сиднейскую гавань, целый парк роскошных машин, вымуштрованные слуги. Это не считая собственной прекрасной квартиры Слоуна, личной машины, которая принадлежит лично ему. Дома или апартаменты во всех крупных европейских городах. Семейная яхта, семейный самолет.

Ну, и, наконец, фирма Уилсон‑Уиллоуби, которую возглавлял Трентон, и которая считалась одной из ведущих в своей области. Достаточно было переступить порог приемной, увидеть дорогую мебель и развешанные по стенам работы известных художников – и мысль о состоятельности владельцев, поистине безграничной, уже не покидало вас.

– Ты циник.

Ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Реалист.

Подали закуску, и Сюзанна опять получила возможность воздержаться от беседы. Все ее внимание сосредоточилось на нежных креветках в соусе – истинном шедевре кулинарного искусства.

– Теперь, когда ты утолила голод, не выпьешь немного вина?

Чтобы оно ударило ей в голову?

– Полбокала, – сдалась она, решив растянуть его на «подольше». – Слышала, ты ведешь очень интересное дело.

Слоун промокнул губы салфеткой.

– Новости распространяются быстро.

Ну да, если дело касается Слоуна Уилсон‑Уиллоуби, особенно его работы. Впрочем, не только…

Он налил ей немного вина, поставил бутылку обратно в корзину со льдом и жестом отпустил официанта.

Подали основное блюдо. Сюзанна с восхищением отметила, как искусно украшена рыба. Потревожить этот шедевр казалось святотатством. Нежная мякоть просто таяла во рту.

– Так Джорджия в качестве будущей мачехи устраивает тебя?

Слоун внимательно вглядывался в ее лицо. Она успокоилась, щеки слегка порозовели.

– Джорджия очаровательная женщина. Уверен, они с отцом будут счастливы.

Вкрадчивая мягкость его голоса предполагала ответную похвалу.

– Мне следует сказать то же самое о Трентоне.

Слоун задумчиво посмотрел на нее поверх бокала.

– Оставим вопрос открытым… Что ты думаешь о нас?