Я села на кровати.
— Кулли! Проснись! — сказала я, тряся его за плечо. — Кто-то залез в дом!
Он не шелохнулся. Он спал как убитый. Боюсь, и я могу заснуть таким же сном, только не в переносном смысле, если не разбужу его.
— Кулли! Давай же, просыпайся! — повторила я.
Никакой реакции. Я боялась, что у меня ничего не получится. После сильного оргазма Кулли всегда отключался на всю ночь.
О'кей, Элисон. Позвони в полицию, сказала я себе. От Кулли с его гипсовой ногой все равно толку мало.
Я пододвинула телефонный аппарат и собралась было набрать 911, но передумала. Кому захочется еще раз общаться с лэйтонской полицией? После того как я недавно набрала 911, обнаружив тело Мелани, меня обвинили в убийстве.
Я сделала глубокий вдох, вылезла из кровати, надела халат, вышла из спальни и на цыпочках стала спускаться по лестнице. Я надеялась увидеть мышь. Но когда я вошла в кухню, в которой почему-то горел свет, я обнаружила крысу.
— Привет, Элисон, — сказала крыса.
Она сидела за моим кухонным столом и жрала шоколадное печенье, которое я купила днем. Она все засыпала крошками, но у меня были проблемы поважнее.
— Привет, Бетани, — улыбнулась я. — Что привело тебя в мою кухню в столь неурочный час? Пончики кончились?
Сердце мое билось так громко, что его, наверное, было слышно в Буркина Фасо. Но я изо всех сил старалась не показать своего волнения, чтобы Бетани не сорвалась и не совершила что-нибудь безрассудное. Еще более безрассудное, чем вторжение в мой дом.
— Не спится мне, — сказала она. — Вот и решила заглянуть сюда.
На ней был плащ цвета хаки, под которым были ядовито-зеленые слаксы и розовая рубашка «поло». Ее белые волосы были собраны в лошадиный хвост и перетянуты алой лентой. Губы покрывала матовая розовая губная помада. Она выглядела очень благородно, очень по-лэйтонски. Только ее голубые глаза горели сумасшедшим огнем и навевали мысль о тюрьме.
— Можно спросить, как ты сюда попала? — сказала я. — Тебя случайно не Дженет Клейборн привела?
— На этот раз нет. Но благодаря ей я смогла узнать код твоей сигнализации. Я стащила его из ее сумочки в тот вечер, когда она показывала мне твой дом.
— Очень ловко. — Так, теперь ясно, как она попала в дом. Но меня больше беспокоило, зачем она здесь. — Бетани, что тебе нужно? Если тебя интересует рукопись книги о твоем отце, то она, как ты и планировала, исчезла. Шхуну спасли, но спасти рукопись не удалось. Она так намокла, что ее выбросили на помойку в бухте.
— Надо же. Какой позор.
Она была явно потрясена.
— Я попробую еще раз. Бетани, так что же ты хочешь?
— Есть кое-что, в чем ты можешь мне помочь, — сказала она. Потом запустила руку в карман и вытащила пистолет. Автоматический, двадцать пятого калибра. Одну из тех удобных маленьких штучек, что так ловко держать в руке. Прежде чем я смогла остановить ее, она нацелила дуло на меня.
— Не надо, Бетани, — проговорила я, чувствуя, как сжимается моя грудь и затрудняется дыхание. — Не надо убивать меня. Если ты это сделаешь, тебя арестуют за два убийства. Представляешь, как это испортит твою биографию?
Она улыбнулась.
— Я не собираюсь убивать тебя, Элисон.
Я вздохнула.
— О, какое облегчение, — сказала я, направляясь к телефону. — Сейчас позвоним этому душке — детективу Корзини и…
— Я не собираюсь убивать тебя. Я хочу вынудить тебя убить меня.
— О чем ты говоришь? — Она была еще более ненормальная, чем я думала.
— Элисон, положи трубку.
Я положила трубку.
— Я пыталась заставить их думать, что это ты убила Мелани, — сказала она. — Не сработало. Теперь я хочу заставить их думать, что ты убила меня. — Она сделала паузу. — Я не собираюсь идти в тюрьму. Вместо этого я решила убить себя. Я убью себя, и это будет выглядеть так, будто сделала это ты. Они арестуют тебя, и ты отправишься за решетку. Поняла?
Я замерла на месте.
— Нет, Бетани. Не поняла. Почему ты так ненавидишь меня? Что я тебе сделала?
— Ты хочешь сказать, до того, как рассказала всему миру о том, что я убила Мелани?
— Но ведь ты действительно убила Мелани, и мы обе об этом знаем. — Я пыталась рассуждать логично, хотя в этом не было никакого смысла. Сидевшая передо мной женщина явно сошла с тормозов.
— Конечно, я убила Мелани. Ее книга могла уничтожить моего отца.
Я хотела сказать, что ее отец заслуживал того, чтобы его уничтожили, но потом передумала.
— Но меня-то ты за что наказываешь? Что я тебе сделала?
— Ты действительно не знаешь, что? — спросила она, не опуская пистолета.
— Нет, не знаю, — ответила я, судорожно пытаясь придумать выход из сложившейся ситуации. — Хочешь еще печенья? — рискнула я.
— Ты действительно не знаешь? — повторила она свой вопрос.
— Нет, Бетани. Повторяй за мной: «Элисон действительно не знает, почему Бетани так ненавидит ее. Поэтому почему бы Бетани не объяснить все Элисон?»
— Хорошо. Я ненавижу тебя потому, что, когда меня отправят в тюрьму, ты попытаешься занять мое место около папочки.
— Ты имеешь в виду твое место в его газете? — смутилась я.
— Нет, в его жизни.
Ого. Да Бетани действительно тронулась!
— С какой стати мне занимать твое место в его жизни? — произнесла я.
— Потому, что он и твой отец тоже.
Я уставилась на Бетани. Сердце мое остановилось.
— О чем ты говоришь? — спросила я.
— О том, что Элистер Даунз — твой отец. Когда полиция схватит меня, ты завладеешь им.
Элистер Даунз — мой отец? Это было невозможно. Моя мать сказала, что он не был моим отцом, и я ей верила. Бетани была сумасшедшей лунатичкой.
— Элистер не мой отец, — твердо заявила я. — Не знаю, с чего ты это взяла, но это неправда. Прошу тебя, поверь мне.
Бетани проигнорировала мою попытку убедить ее. Она уже не поддавалась убеждению.
Казалось, мы с ней целую вечность обсуждали вопрос отцовства Элистера. Она говорила, что он мой отец, а я говорила, что нет. И так по кругу.
— Ну вот, пришло время тебе убить меня, — наконец, произнесла она, причем таким спокойным тоном, словно сказала, что пора вытаскивать пирог из духовки.
— Бетани, у меня нет никакого желания убивать тебя. — Ну, в общем, не совсем. Крошечное желание все же было. — Почему бы тебе не отдать мне пистолет, и мы…
— Стой, где стоишь, — приказала она, направляя дуло мне в лицо.
Я замерла на месте.
— Теперь подойди к раковине, возьми кухонное полотенце и брось его на пол передо мной.
Я выполнила ее инструкции.
— Теперь отойди от меня и встань в угол.
