Элизы. В руках Риз держал две чашки обжигающего кофе.
Элиза села возле камина, подогнув под себя ноги. Она с благодарностью приняла дымящийся напиток и поспешно отхлебнула.
– А дождь все идет, – констатировала Элиза, глядя в окно.
– Да уж. Погода такая, что только дома сидеть, – поддакнул Риз.
– А как долго твой отец жил здесь?
– Полгода, – ответил Риз. – Он отказывался переезжать в большой дом, говорил, что ему здесь нравится больше.
– Да, здесь очень уютно, – согласилась Элиза. – Большой каменный камин, много дерева – настоящая мужская берлога. Должно быть, ты очень страдал, потеряв отца, – сочувственно произнесла она.
– Да.
– Тебе кто-нибудь помогал собирать его вещи?
Риз отпил кофе и промолчал.
– Ты еще не упаковывал его вещи, да? – догадалась Элиза.
– Нет еще.
– Прошло достаточно времени, надо это сделать, – мягко начала Элиза. – Знаешь, когда умерла моя мать, отец долго не решался собрать ее вещи. Все вокруг напоминало о ней. Ему казалось, что если он соберет их, то смирится с тем, что больше никогда не увидит свою жену. Не знаю, как долго это продолжалось бы, но в один прекрасный день к нам в дом явились два его лучших друга и сказали, что пора настала. Они помогли ему упаковать вещи и пережить этот день…
Риз внимательно слушал, но ничего не говорил. Он сомневался, что готов совершить этот шаг.
– Если бы ты нашел несколько коробок, я бы помогла тебе, – начала Элиза. – Я имею в виду, у нас весь день впереди, а заняться нечем и…
– Я подумаю об этом, – отрезал Риз. В душе он благодарил Элизу за ее предложение, но не хотел сейчас заниматься этим с ней. По крайней мере, когда она так соблазнительна в комбинезоне, с растрепанными волосами…
– Хорошо, – согласилась Элиза и подошла к книжному шкафу.
Ее внимание привлек один ковбойский трофей. Это была награда за выигранные скачки.
– Я помню, как ты получил его! – воскликнула она, пряча награду обратно в шкаф.
Риз встал и подошел к ней ближе.
– А я помню, как мы праздновали мою победу. В кабине грузовика. Мы так желали друг друга, что не могли дотерпеть до дома и занялись любовью прямо в машине.
Элиза повернулась к нему, зажмурилась и перевела дыхание. Через секунду она открыла глаза, они пылали страстью.
Риз отстегнул лямки ее комбинезона и просунул руку под одежду.
– Мои рубашки всегда были тебе к лицу…
– Риз! – крикнула Элиза, пытаясь тем самым образумить его.
– Что? Ты все еще моя жена, и я имею право на это, – прошептал он. – Нам хватит времени… Элиза, ты ведь тоже хочешь этого – не меньше, чем я. Так почему бы нам не устроиться поудобнее возле камина?.. – предложил Риз.
А когда я получу твое тело и насыщусь им, то поступлю с тобой так же, как шесть лет назад ты поступила со мной, подумал Риз.
Глупо отрицать очевидное: она безумно хочет отдаться Ризу. Шесть лет Элиза не знала ласки мужчины, а теперь рядом с ней такой сексуальный, сильный мужчина, который заставляет трепетать каждую клеточку ее тела. От одного его прикосновения Элизу бросает в жар.
Так что когда Риз взял ее за руку и повел к камину, она не сопротивлялась.
Риз снял ее комбинезон и постелил его на пол.
Затем быстро расправился с пуговицами рубашки, и вот уже Элиза предстала пред ним во всей красе.
– Ты все так же обворожительна, – пробормотал он и стал быстро раздеваться. Он снял рубашку и остался в одних джинсах. Риз хорошо помнил, как нравилось Элизе ощущение грубой джинсовой ткани на ее нежной коже.
Элиза ногами обхватила его за талию и притянула к себе. Их губы встретились.
Риз гладил ее грудь, теребил соски, скользил по животу, спускаясь все ниже. Элиза застонала и откинула голову. Ее тело было жарким и влажным. Риз одной рукой держал ее за шею, а другой ласкал внутреннюю сторону ее бедер. При этом он страстно нашептывал Элизе, что собирается с ней делать. Элиза извивалась от его ласк, сходила с ума от его слов. Она не могла больше терпеть и ласкала его до тех пор, пока Риз не уложил ее на пол и резким движением не вошел в нее.
Элиза вскрикнула от небольшой боли и наслаждения. Он снова был в ней. Как всегда, умело двигался, то ускоряя, то сбавляя темп. Элиза отдавалась ему со всей страстностью. Они слились в единое целое, и когда волна наслаждения одновременно окатила их, оба обессилено рухнули на пол.
Вот только отдыхали они недолго. Снова и снова они занимались любовью. До тех пор, пока огонь в очаге не превратился в тлеющие угли.
