Санчо, если честно, опасался подойти ближе. Лошадь выглядела очень крупной, походила на тяжеловеса, а не на скаковую. В то же время в ней чувствовалось некое изящество, даже большее, чем у земных коней. А еще… В ее движениях, поворотах головы и даже во взгляде было что-то от ящерицы. И бока отливали так, будто это змеиная кожа.
– Кто это? – наконец тупо спросил Кукушкин.
– Водяной конь.
Санчо понял, что животное приплыло откуда угодно, только не с другого берега озера. Скорее всего со дна.
Рыцарь подошел к коню, положил руку ему на морду и подержал, будто передавал через ладонь какое-то сообщение. Потом с нажимом погладил по длинной шее, по бокам.
С удовольствием произнес:
– Хороший…
Обернулся к Санчо:
– Да не бойся ты, на нем ездить безопаснее, чем на муле. Только быстрее. Вместе поедем.
Кукушкин все-таки приблизился и тоже дотронулся до коня. Бок у выходца из озера был гладкий, ни шерстинки, и теплый. Однажды Санчо приехал к матери в Москву, и та повела его в зоопарк. А там можно было сфотографироваться с удавом. Санчо тоже сначала побаивался, а потом вдруг обнаружил, что удав очень приятный на ощупь, хотя и тяжелый. Водяной конь был как тот удав.
Даже зрачки оказались вертикальными, а моргал он нижними веками. Санчо посмотрел на копыта, те тоже были своеобразными. Казалось, они вот-вот превратятся в пальцы. Кукушкин почему-то решил, что при случае водяной конь может их раскрывать. К примеру, в воде, и между пальцами у него обязательно должны быть перепонки.
Но в остальном – лошадь как лошадь. Даже фыркал как обычный земной конь.
Ланселот виртуозным прыжком вскочил на спину зверю… или рептилии? Конь опять довольно фыркнул и скосил вертикальный зрачок на Санчо.
– Давай руку, – протянул сверху ладонь рыцарь, – этот Боливар вынесет двоих.
Санчо вспоминал уроки паркура: даже с помощью Ланселота взгромоздиться на спину «Боливара» казалось необыкновенно трудным.
Тогда Ланселот сделал еще какое-то движение – оруженосец даже не уловил, какое именно, – и конь опустился. Не так, как опускаются лошади на колено в кино или в цирке. Конь присел на все четыре ноги… или лапы.
Санчо уже без труда запрыгнул на спину и ухватился за ремень Ланселота. Больше держаться было не за что: никаких седел и сбруи.
Конь выпрямился, и Кукушкин испытал укол страха.
– А как его зовут? – спросил оруженосец у рыцаря.
– Будем звать его Несс. Он же из озера, почти что Несси. Хотя так звали одного кентавра.
Про кентавра Санчо, если честно, не знал.
– А это точно он, а не… кобыла?
Кукушкин пожалел, что это ляпнул. Мог бы и сам разглядеть получше.
– Можешь не сомневаться, – Ланселот пришпорил.
Ход у Несса оказался очень мягким и ровным. Иногда Санчо казалось, что он действительно сидит на хребте гигантского варана, который стелется по земле. Впрочем, он ни разу не сидел на спине у ящера. На коня Санчо тоже ни разу не взбирался, даже на пони.
Так далеко Кукушкин с Ланселотом еще не путешествовал. Озеро Несса давно скрылось из виду. Лес кругом словно вырос из гребня, брошенного преследуемой царевной из сказки. Санчо отлично понимал, что здесь возможно и не такое.
Путников обступили кряжистые деревья с бородами мха, как будто друиды собрались поприветствовать гостей. Света в Броселианде с его вечной осенью и так было мало, – Санчо даже не видел еще местного солнца, – а теперь стало и того меньше. Кукушкин поежился.
Тогда он задал вопрос, который лез изнутри с самого начала и только сейчас сумел ухватиться за язык, подтянуться и выбраться наружу.
– А куда мы едем?
– Искать старых друзей, – негромко ответил Ланселот.
– А зачем? – не унимался Кукушкин.
– Кто-то из них украл Экскалибур. Я даже знаю, кто…
Только инстинкт самосохранения помешал ошалелому Санчо выпустить из рук ремень Ланселота и слететь с водяного коня.
А рыцарь, не оборачиваясь, вкратце поведал, как опять навестил Мэтра. Лишь умолчал, кто и как ему подсказал дорогу.
На этот раз никакой стражник не встречал Ланселота нападением. Понятно, что и дом был иной. Даже не в этом городе: Ланселот прошел через Броселиандский Лес. И Мэтр был, казалось, рад встрече еще меньше, чем прежде, хотя за порог не выставил.
Все грани Экскалибура были похищены. Мэтр не принадлежал к земному миру и не хранил меч на Земле. Однако его тайник оказался ненадежным местом.
Украсть Экскалибур без помощи очень сильной магии было просто невозможно. Впрочем, сильных темных магов за пределами Земли хватало. Только никому из них метамеч не был нужен… О нем никто особо и не знал. Кому мог понадобиться клинок, созданный, чтобы горстка смертных обороняла свой заштатный мирок от редкой нежити, потому что ничего другого у них все равно нет?
Разве что тому, кто им владел, но перестал. Особенно, если был не просто рыцарем, а гроссмейстером Ордена.
Все выстраивалось в цепочку – охота за мечами Ланселота и Санчо, обученная ведьма с почерком Артура и похищение Экскалибура.
– Мы что, едем отбирать у них меч? – спросил Кукушкин в затылок Ланселоту и почему-то вспомнил Мордреда.
– Пока нет меча, нет и Ордена, – ответил рыцарь.
– А что мы будем делать, когда отберем? Мэтру отдадим?
– Меч или выбирает тебя сам, или ты его получаешь в бою как трофей. Я не брался возвращать его Мэтру.
Пожалуй, это было единственное, что нравилось Санчо во всей экспедиции.
В лесу было довольно тихо: не кричали птицы, не шумел ветер. Из-за этого Санчо особенно прислушивался к разным шорохам и трескам. Он не мог отделаться от чувства, что за ними наблюдают.
Санчо больше ни о чем не спрашивал. Хотя Ланселот говорил ровно, и не похоже было, чтобы опасался какой-то слежки, оруженосец побаивался издавать лишние звуки в лесу.
Но все-таки не выдержал:
– Страшновато здесь как-то…
– Таких чащоб нет больше во всем Упорядоченном. Можно путешествовать годами, не выходя на равнину.
Санчо поежился. Он не хотел бы провести в этом лесу даже несколько дней.
– Никто из рыцарей не раскрывал всех загадок этого леса, – продолжал Ланселот, – и даже никто из нежити. Он старше нежити.
– А тут водятся разные… ну, драконы?
– Драконы в горах к северу, так что не бойся. Зато, если повезет, увидим единорога. Тут много всякой… мифической живности. Криптозоолог умер бы от счастья.
Кукушкин с удвоенным старанием завертел головой по сторонам. В мохнатом сумраке леса он надеялся увидеть, как промелькнет белый стремительный бок единорога.
Но ничего не увидел. Молчали стволы, как будто затаили дыхание, молчали крепкие ветви, слегка шелестел ковер из сухих еловых игл и прошлогодних листьев под копытами Несса.
– Деревья тут странные. Дубы-колдуны прямо…
