они страстно и долго целовались на опустевшей улице.
— Господи, Сорка... Никогда больше не поступай так со мной.
Девушка ударила его в грудь.
— А ты не говори мне глупостей.
— Да будет так!
А потом Ромэн опустился на одно колено.
— Я привез тебе кольцо... купил по дороге сюда. Я не хотел искушать судьбу, покупая золото с бриллиантами, купил самое простое, потом ты сможешь сама выбрать, какое захочешь.
Сорка улыбалась, когда он взял ее за руку.
— Ты выйдешь за меня замуж, пока я не сошел с ума от любви к тебе?
Девушка радостно кивнула.
Ромэн надел ей на палец простое серебряное колечко, но оно стало для Сорки дороже любых драгоценностей.
— Не тот палец...
— Что?
— Все могут подумать, что мы уже женаты, ведь ты надел кольцо мне на правую руку.
— Вот и чудно, пусть для других у нас будет все как обычно. Венчание, официальные документы, штампы... А мы с тобой уже с этого момента станем мужем и женой. В дождь. Пред ликом Бога. На всю жизнь. Отныне ты мне жена и мое сердце принадлежит тебе... навсегда.
— А мое — тебе. Мой любимый... муж.
И они снова стали целоваться. И неизвестно, когда бы они спряталась от дождя, если бы рядом не раздался требовательный клаксон. Водитель остановившегося такси высунулся из окна и весело крикнул:
— Я знал, что есть мокрые курицы, а вот мокрых голубков вижу впервые. Не уступите ли мне дорогу?
Уже глубокой ночью, когда из-за облаков показалась луна, осветив комнату Сорки молочно-белым светом, Ромэн, обнимавший сонную Сорку, вдруг рассмеялся.
— Что с тобой?.. — подняла голову удивленная Сорка.
— Вспомнил, как мы целовались с тобой, как два сумасшедших, под дождем. Вот таксист повеселился, наверное. Знаешь, а я ведь остановил машину, не зная, что ты бежишь позади. Я просто хотел вернуться и убедить тебя, что моей любви вполне хватит на нас двоих. А там, думаю, из кожи вылезу, но добьюсь, чтобы и ты меня полюбила. Я не смог уехать. Вот и решил: вернусь и во что бы то ни стало добьюсь твоего согласия. А тут ты открываешь дверцу, промокшая, плачущая, похожая на ангела. Я решил, что мне это снится...
— Ты что, хочешь сказать, что я и бежала, и вымокла как цуцик, и порвала колготки напрасно? Все это зазря? Могла бы просто ждать в тепле, когда ты вернешься? — с деланым ужасом воскликнула Сорка.
Ромэн в следующую секунду перевернулся на живот и посмотрел на Сорку с любовью и нежностью.
— Но ведь тебе понравилось сохнуть?
— О да...
Они долго и лениво целовались.
— Знаешь, я хочу, чтобы у нас было много детишек с темными волосами и голубыми глазами, — прошептал Ромэн.
Сорка рассмеялась. Ее шелковые волосы разметались по подушке. Щеки раскраснелись. Ромэн вновь ощутил, как любовь согрела его душу. Сильная. Истинная.
Он потерся о щеку своей жены и улыбнулся, заглянув в ее голубые глаза, подернутые пеленой страсти.
— Ромэн... — тихо произнесла Сорка, — я хочу, чтобы ты знал: меня не интересует ни твоя слава, ни твои деньги, ни что-либо другое в этом роде. Мне важен только ты... Я люблю тебя.
— Знаю...
— Вот и хорошо. — Сорка заговорщически улыбнулась. — Надеюсь, ты не хочешь спать? Давай еще раз займемся любовью. Если ты собираешься иметь много детей, такое серьезное дело нельзя откладывать на потом.
— Как я счастлив, что мне попалась такая ненасытная женщина. Начинай отсчитывать девять месяцев. Сегодня я подарю нам с тобой сына.
Так оно и случилось...
