тонах.
Мария опустила кусочки хлеба в тостер.
– Ты спрашиваешь меня об этом как шериф, ведущий официальное расследование? Или как Джозеф Робертс, мой друг?
– Я и то, и другое, – ответил Джозеф. – И не представляю, как могу быть кем-то одним.
– Тогда не знаю, могу ли ответить на твой вопрос.
– То есть ты хочешь сказать мне, что после того, как столько трудилась над созданием офиса, ты сможешь спокойно позволить Томми Лайтнеру врываться туда и устраивать погром?
Она подняла глаза. Взгляд Джозефа горел злым огнем.
– Я только хочу сказать, что не знаю, сделал ли это Томми или кто-то еще. Меня там не было. И ты тоже там не был.
– Не был, – согласился он. – Потому что все это время провел с тобой.
Мария медленно поднялась. Лицо ее побледнело.
– Я пойду наверх и переоденусь. А ты можешь убираться, как только доешь.
– Мария, я…
За ней громко хлопнула дверь кухни. Джозеф закрыл лицо руками, зная, что ему нужно выспаться. Он понимал, что его слова были несправедливыми и отвратительными. Конечно, он не верил, что Мария отвлекала его, пока Томми Лайтнер крушил офис.
Он просто уставший, вымотанный глупец. Он потерял сейчас больше, чем работу. Голд-Спрингс не был еще одной ступенькой в его карьере. Просто он хотел здесь жить, иметь семью и хотел, чтобы люди уважали его.
Но сейчас ему нужно поспать и принять душ, а Марии нужно время, чтобы остыть. Иначе она не захочет слушать его объяснений.
Джозеф сложил в мойку тарелки и чашки. А потом заметил листок бумаги на краю стола.
Взяв его, он почувствовал, как его переполняют воспоминания, приносящие с собой горечь и боль. Это была Рейчел. Довольно неудачная фотография. Не видно ни огонька в ее глазах, ни солнечного света, золотившего волосы. Джозеф посмотрел на знакомое лицо и словно услышал ее счастливый смех и горестный плач. Конечно, Лайтнеры узнали о ней. И сделали из нее оружие, чтобы подорвать к нему доверие жителей Голд-Спрингс.
Джозеф посмотрел на ведущую наверх лестницу и подумал: надо будет рассказать все Марии. Он удивился, что она не спросила его об этой листовке с нечеткой газетной фотографией и разоблачительной подписью:
«Рейчел Эндрюс, двадцать три года. Погибла в автомобильной катастрофе, связанной с вождением в нетрезвом состоянии. Сотрудник главного управления полиции Джозеф Робертс подозревается в том, что стал причиной катастрофы. Мисс Эндрюс была невестой шерифа Робертса. Хотим ли мы, чтобы человек, ответственный за аварию, в которой погибла женщина, был шерифом нашего города?»
Он медленно уронил листок и закрыл за собой дверь.
Его пикап уже выезжал на дорогу, когда Джозеф понял: что-то не так. Обе патрульные машины и три пожарных пронеслись мимо.
Подъезжая к своему дому, он почувствовал тяжелый запах дыма, а вскоре увидел языки пламени. Еще до того, как прибыл на место, Робертс знал, что произошло. Несколько кубометров досок, которые он привез неделей раньше, догорало вместе с тем, что осталось от дома Ханнонов.
– Все сгорело, шериф, – коротко обрисовал ситуацию начальник пожарной бригады.
– Пожар похож на случайность? – спросил Джозеф.
– На первый взгляд я бы сказал, что все было полито бензином, поэтому сгорело быстро и дотла. Мне очень жаль, шериф. Мы, конечно, все изучим. Закон есть закон, но это поджог, сомнений нет. Вас хотят запугать, – заверил его пожарный. – Будьте внимательнее, – предупредил он. – Скорее всего, история на этом не закончится.
Оба полицейских были несколько ошарашены последними событиями. Забравшись в машину, они отбыли, оставив шерифа стоять на пепелище того места, которое могло бы стать его домом. Никто из них не задал ему вопроса о листовке, но он видел на их лицах один и тот же вопрос: «Вы виновны?»
Люди из отдела внутренних расследований задавали ему этот вопрос не одну дюжину раз, прежде чем окончательно утвердиться в своем мнении. А сколько раз он сам себе его задавал…
Джозеф оглядел царящий разгром слезящимися глазами. Сейчас он неспособен был принимать какие- либо решения. Он просто забрался в трейлер и заснул мертвым сном.
Мария провела день, занимаясь счетами и пытаясь найти деньги, чтобы расплатиться за грузовик и термостат. Сначала она была вне себя от ярости, оттого что он предположил, будто она играла с ним в какую-то грязную игру. Он не верил ей! И еще она злилась, потому что Джозеф не рассказал ей о женщине, чей портрет был напечатан в листовке.
Рейчел Эндрюс. Был ли Джозеф в ответе за ее смерть? Ведь Мария чувствовала, что Джозеф Робертс пережил какую-то трагедию. Она поняла, что эта женщина и была той козырной картой, которую раскопали Лайтнеры. Они предупреждали ее, но она проигнорировала предостережения Томми.
Нет, она ни в чем не была уверена.
До встречи с Джозефом ее жизнь была размеренна и спокойна. Иногда ей бывало одиноко, но Мария не позволяла хандре одолеть себя.
Наконец признавшись себе, что она влюбилась в Джозефа, Мария поняла, что, если потеряет его сейчас, ее ожидают новые страдания. Она лишь начинала верить в то, что ее будущее еще может быть
