— Да так, прогулялся.
— А чего такой расстроенный?
Деланно засмеявшись, Шуша ответил:
— С чего ты взял? Совсем не расстроенный. Возьми пиастр, купи себе чего-нибудь вкусного.
Но Сейид без большой радости взял деньги. Он повертел монету между пальцев так, как будто это была ничего не стоящая пустяковина.
Мальчишка очень любил отца. Он всегда переживал, когда видел его усталым или расстроенным. Сейид захотел еще о чем-то спросить отца, но тот упредил его:
— Беги, сынок, скажи Хишту, что я вернулся. Пусть приходит, буду рад ему.
Сейид быстро взбежал по лестнице наверх передать Хишту приглашение. Шуша пошел к себе, помолился и сел в ожидании гостя.
Услышав неторопливые шаги соседа, он встал, чтобы его приветствовать у входа, пытаясь придать своему лицу максимально радостное выражение.
— Заходи, заходи!.. Добро пожаловать!..
— Как дела, муаллим Шуша? Как настроение?
— Грех жаловаться… Дела идут.
Муаллим Махмуд сел на край постели, которая под ним заскрипела. Когда тот устроился поудобней, Шуша сел на низкий деревянный стул, продолжая сыпать приветствиями. Увидев сына, убегающего во двор, он окликнул его:
— Сейид! Пойди-ка принеси бутылочку прохладительного.
Хишт начал бормотать: 'Незачем, лишнее… К чему парня утруждать'. Но Сейид уже бежал выполнять разпоряжение отца. Он тут же вернулся с бутылкой лимонада. Пошел на кухню, взял небольшой стакан, вылил туда не больше половины бутылки, а остальное выпил сам. Поставил стакан на поднос и предложил напиток гостю. Сейид ждал до тех пор, пока гость выпьет. Тот сделал добрый глоток и отставил от себя стакан, в котором еще немного оставалось. Парнишка взял стакан, ушел снова на кухню и допил остававшийся лимонад. 'Вот повезло, — подумал Сейид. — Почти полбутылки выпил'. И он радостный побежал на улицу.
Мужчины обменивались ничего не значащими вопросами, обыденными фразами. Хишт вдруг заерзал, широко заулыбался.
— Вот пришел узнать твое мнение по одному делу. Мы ведь не просто соседи, а в некотором роде почти родственники.
— Это уж точно, справедливо говоришь.
— Послушай тогда. Муаллим Ахмед аль-Фукяхани приходил ко мне пару дней назад. Просил руки Закии для своего сына Ибрагима. Я ему говорю — дай поразмыслить. Подумал, взвесил все так и сяк и решил — парень неплохой… Работящий, заботливый… Ладно, думаю, соглашусь… Дай вам бог всего наилучшего!.. Спрашиваю потом жену. Она мне: как скажешь, так и будет. А что ты на это скажешь? Ведь один ум хорошо, а два лучше…
Шуша обстоятельно подумал и ответил:
— И то правда: отец — хороший человек, обеспеченный. И парень неплох, смышленый. На твоем месте я бы не задумывался.
— Ты так считаешь?
— Дело верное.
— Добро. Сегодня вечером он зайдет ко мне. Скажу ему — согласен, чего больше тянуть.
— Бог в помощь!
— Собираюсь хорошую свадьбу устроить. А то и сам давно как следует не веселился. Устрою вечер сидячий, с почестями.
— Аллах да увеличит твои радости!
Хишт рассмеялся. На лице его выразилось удовлетворение. Он поднялся, протянул руку для прощания. Стоял он как раз напротив уборной. Заметив длинную мокрую полосу, идущую по стене сверху вниз, Хишт раздосадованно произнес:
— Что за непорядок? Очевидно, наверху водопроводная труба протекает. Надо посмотреть, нельзя ли исправить дело.
— Не беспокойся, сосед, — сказал с улыбкой Шуша. — Этому водяному следу на стене почитай лет десять. У него такая же история, как и у моего обиталища.
— Словом, надо позвать водопроводчика, пусть посмотрит. Если что не исправно — починит. Салям алейкум! Спокойной ночи тебе, муаллим Шуша! И тебе, тетушка Умм Амина!
— Почивай на здоровье, муаллим Махмуд, — ответила бабка.
— Храни тебя аллах!
Собравшись уходить, Хишт вдруг остановился, как будто что-то забыл.
— Кстати, на время свадьбы, может быть, понадобится твоя комната, может и две. Ты не будешь возражать?
— Что ты! Весь дом и его обитатели в твоем распоряжении!
— Ну, спасибо, уважил.
Весть быстро стала достоянием всех жителей дома. Встретив своего приятеля, Сейид спросил:
— Али, правда твоя сестра выходит замуж?
— Говорят.
— А свадьба будет?
— А как же!
— Должен быть свадебный плов.
— Это что за еда?
— Ну, знаешь, варят рис с вермишелью и анисом? Очень вкусно. Помнишь, прошлый год мы пробовали у муаллима Зейна?
— Помню этот вечер. Там еще была танцовщица. Почти голой танцевала.
— А у вас будет танцовщица с оркестром?
— Наверное, отец позовет.
Сейид сгорал от предвкушения удовольствия. Ему хотелось, чтобы день свадьбы пришел как можно скорее.
— Веселая будет свадьба? Когда?
— Один аллах знает! Вроде бы рано. Предстоит еще церемония передачи власти. Отец с матерью совещаются.
Но вопрос решился гораздо быстрее, чем ожидали ребятишки. На следующий день Хишт постучался к Шуше и сообщил, что уже договорились устраивать свадьбу в четверг. Будет официальная регистрация. Потирая от удовольствия руки, Хишт продолжал:
— Тебя, конечно, особо приглашать не надо. Моя дочь — твоя дочь. Моя радость — твоя радость.
— К чему лишние слова! Конечно!
— Во дворе я сделаю шатер для мужчин и ребятишек. Дом отдам в распоряжение женщин и подружек невесты… Да, как насчет комнаты, о которой я тебе говорил? Хотелось бы поместить там приглашенных мужчин.
— Все мое жилище в твоем распоряжении! Чего спрашивать!
— Дай тебе бог, добрый ты человек!
Этот разговор произошел в воскресенье. Значит, до празднества оставалось всего несколько дней. Все они прошли в бурной подготовке к важному событию.
Первым украшением были два зеленых флага, вывешенных на воротах дома, цветные стружки. В центре повесили расцвеченную корону. Это было первым ощутимым доказательстом того, что и вправду свадьба состоится. Ждать оставалось совсем немного, и не за горами удовольствие поесть долгожданного свадебного плова с вермишелью и анисом.
Последующие дни летели для Сейида на крыльях ангелов. Все больше появлялось признаков
