— Это не правильно, — говорю я. — Она бы была жива сейчас, если бы не отправилась помогать мне. Она никогда не должна была покидать Мрачные Деревья.
Мой голос звучит хрипло, забито.
— Эпона сама приняла решение, — возражает Джек. — Она хотела придти. Она знала, какой это риск. Мы все знали. Никто не винит тебя.
— Меня тошнит от смертей, — говорю я. — Я перевидала их слишком много.
— Нас всех не минула сия участь. — Он протягивает свою руку и берет ею мою. — Саба, всё наладитца.
— Это еще не конец, — говорю я. — Они последуют за нами. Я ведь права?
— Скорее всего, — не юлит он. — Но у нас есть в запасе добрых два часа. Пинч не тронетца с места, пока не устранит наводнение на полях и не возьмет всё под свой контроль.
— Я подставила его под обстрел, — говорю я. — Случайно.
— Приятная неожиданность, — говорит он. — Не думаешь, што могла убить его?
— Как там говорил Айк? Дьявола не так уж и просто убить? Нет. Я так не думаю.
— Жаль, — говорит он. — Но все же, это может дать нам немного дополнительного времени.
Я делаю глубокий вдох. Сажусь прямо.
— Пусть он приходит, — говорю я. — Я прошла весь этот путь не ради того, штобы дать ему выиграть.
— Вот это сила духа, — говорит он. — Умничка моя.
Мы едем в молчании.
— Саба? — голос Лью. Хриплый. Растерянный. — Саба? Это ты?
Потрясение проходит сквозь мое сердце.
— Лью, — говорю я. — Это я. Я здесь. Я держу тебя.
— Ты действительно здесь, — шепчет он.
Он берет мою руку и целует ее. Слезы начинают бежать из моих глаз.
— Он очнулся! — радостно вскрикиваю я.
Лью очнулся! Я тяну нашу лошадь за поводья. Мы с ним съезжаем на круп животине. Остальные тут же присоединяютца к нам. Джем чуть отходит в сторону.
— Думаешь, ты сможешь устоять? — говорит он Лью. — Я помогу тебе.
— Ты кто такой? — спрашивает Лью.
— Я Джек. Сабин друг.
— Я еще один её друг, — говорит Эш. — Меня зовут Эш.
— И я тоже, — говорит Айк. — Айк Твелвтрис.
Лью оглядываетца вокруг.
— Никогда не знал, што у тебя столько друзей, — говорит он мне. — Спасибо тебе. Спасибо вам всем.
Джек помогает ему спуститца вниз. Я сползаю следом на землю.
— Мы оставим вас, штобы вы смогли пообщатца после долгой разлуки, — говорит он.
После того, как все отъезжают, становясь вне пределах слышимости, мы с Лью остаемся один на один. Мы глядим друг на друга. Мы долго-долго рассматриваем друг друга в белом свете луны середины лета.
Его лицо выглядит худощавым. Он кажетца старше. Жестче. Мое сердце сжимаетца.
Мой золотой братец. Все такой же красивый. Но он изменился. Он больше не тот парнишка из Серебреного Озера.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
— Немного кружится голова, — отвечает он. — Но... да, я... в порядке.
— Хорошо. Я... — Слезы появляютца в моих глазах. Катятца по щекам. Я вытираю их. — Извини, што так долго, — говорю я. — Я...задержалась.
Слезы также появлятца и на его лице. Он делает несколько шагов ко мне. Протягивает руки.
Я подбегаю к нему. Обвиваю руки вокруг него. Я обнимаю его так отчаянно. Я плачу.
Руки Лью обнимают меня медленно. Легко. Как-будто он не вполне уверен, што я реальна.
— Мне это снитца? — говорит он.
— Нет, — говорю я. — Нет. Это все по-настоящему. Я реальна. Здесь. Почувствуй.
Я обнимаю его еще сильнее. Тогда он притягивает меня к себе. Мы еще крепче держимся друг за друга.
— Я нашла тебя, — говорю я. — Я сказала, што найду и я сделала это. Сделала. Я нашла тебя.
— Они говорили мне, што ты мертва, — говорит Лью. — Они сказали, что они убили вас с Эмми.
— И ты поверил им? — спрашиваю я.
— Нет, сначала не поверил, — говорит он. — Сначала, я продолжал думать... она скоро будет здесь. Она сказала, што найдет меня. Она всегда держит свое слово, она найдет способ. Так что я ждал тебя. Я ждал и надеялся и продолжал верить... долгое время. Но ты не появлялась. И я подумал... я знаю Сабу. Она чертовски упряма и единственное, что может остановить ее — это смерть. Вот тогда я начал верить в то, што они говорили мне. И тогда я перестал надеятца. Это было самое худшее. Когда я думал, што ты умерла. Когда у меня не было никакой надежды.
— Ты, правда, думал, што смерть остановит меня? — спросила я. — Ты ведь меня прекрасно знаешь.
— Да, — говорит он. — Думаю, я не должен был быть таким нетерпеливым. С Эмми все в порядке?
— С ней все хорошо, — говорю я. — Все еще надоедает.
Я прикасаюсь к его скуле. К его тату новолуния, точно-такой же, как у меня.
— Они навредили тебе? — говорю я.
— Нет, — говорит он. — То есть, не... никто даже пальцем не прикоснулся ко мне. Я никогда в своей жизни так не наедался.
Вдруг, он как-будто хорошенько рассматривает меня.
— Што случилось с твоими волосами? — спрашивает он.
Я совсем забыла о том, што мои волосы были подстрижены очень коротко. Я пробегаюсь по ним рукой. Они кажутся длиннее, мягче. Должно быть отрасли с того времени, как я покинула город Надежды. Но я не хочу рассказывать ему о Клетке. Или еще о чем-нибудь. Не сейчас.
— Это долгая история, — говорю я. — Расскажу тебе позже.
— Тебе идет. — Пауза. А затем он говорит. — Ты выглядишь по-другому.
— Знаю, — говорю я. — Это, наверное, иза волос.
— Нет, — говорит он. — Это што-то большее. Это... ты. Ты изменилась, Саба.
— Тот день, когда Тонтоны приехали в Серебряное озеро, изменил все, — говорю я.
— Думаю, мы просто должны будем узнать друг друга заново.
— Думаю, да, — соглашаюсь я.
* * *
Прошло около двух часов после того, как мы покинули Поля Свободы. Теперь, когда Лью был в состоянии ехать верхом, мы проходили большее расстояния.
— Место встречи впереди, — басит Айк низким голосом.
Мы приближаемся к свалке Мародёров, где нас должны поджидать Эмми с Томмо и Гермесом. Свалка здоровенная. Простираетца на сотня футов вперед, в темноте по обочинам торы высились груды мусора. Айк поднимает руку, и мы останавливаемся.
Он издает высокий пронзительный крик, наподобие летучей мыши. Это сигнал. который даст знать Эмми, што это мы. Когда она его услышит, то можно будет выходить. Вот о чём был уговор.
Нет ответа.
Меня передергивает озноб.
— Где они? — шепчет Лью.
Айк снова подает сигнал. Ничево.
