появился иллюзорный костер, осветив небольшую площадку. Лошади шарахнулись, но были удержаны сильными руками. Я же, будто не замечая маленького переполоха, кивнул на костер.
– Устраивайтесь.
Шойнц несколько мгновений смотрел на костер, потом дал своим людям какой-то знак и все стали спешиваться. Что характерно, лошадей расседлывать не стали, видимо на тот случай, если мы не договоримся. Лулио сняли с коняшки и положили рядом с костром, от которого шло легкое тепло, такое, что приходится в самый раз для путника в успевшей охладиться ночи. Под его голову положили мешок и укрыли плащом. Старик, или человек, который предпочитает вид старика (все же Повелитель Чар, мог бы и подтянуть внешний вид) слегка застонал. В его ауре что-то копошилось. Я предположил, что это как-то связано с лечением, так как отметил знакомые схемы стимулирования ауры.
Шойнц сел напротив меня, по другую сторону от костра. Может и не очень удачная позиция с точки зрения психологии, если уж решил договариваться о чем-то. Зато он полностью видел меня, мог отслеживать мою реакцию, да и на дом время от времени бросал взгляд, в котором даже не пытался скрыть интерес – видимо, несмотря на иллюзию, он там что-то видел. Понятно, что искусник – это видно было и по ауре, да и по тому, куда он смотрел.
Его спутники расположились немного в стороне, как бы акцентируя внимание на своем командире, но всеми силами старались показать, что пришли с миром: один из них нанизал на палочку кусок хлеба и сунул его в огонь. Я постарался скрыть улыбку, когда он достал его обратно и недоуменно смотрел на не изменившийся продукт питания. Второй разместился полулежа слегка в отдалении и потягивал что-то из фляжки, не отрывая взгляда от костра. В общем, мизансцена создана на 'отлично'.
– Мне трудно начинать этот разговор. – Наконец произнес Шойнц. – Вы меня не знаете и было бы лучше, если бы с вами говорил уважаемый Лулио де Мондо. Мне кажется, Карина эль Торро должна была о нем что-то слышать, чтобы его слова имели для вас какой-то вес. Однако случилось так, что Повелитель Чар сильно пострадал и говорить с вами приходится мне. – Шойнц замолчал, ожидая моей реакции. Я же молча смотрел на него, ожидая продолжения. Видно было, что искусник немного занервничал. Как продолжать разговор, он не знал, не мог подстроиться под меня.
– Вижу, что должен рассказать кое-что, чтобы прояснить ситуацию. Во-первых, и самое главное на мой взгляд, спешу сообщить, что официально Кордос не имеет к вам никаких претензий и все, что произошло до нашей встречи, просьба считать результатом недопонимания.
Я снова никак не отреагировал, глядя в огонь, лишь лениво шуруя в нем палочкой.
– Вас эта информация не интересует? – Шойнц сделал вид, что удивлен моим поведением.
Я пожал плечами и наконец ответил:
– Да мне в общем-то все равно.
Надо сказать теперь искусник по-настоящему был удивлен. Конечно, если ты всю жизнь или бОльшую ее часть служишь в серьезной организации, с которой считаются многие сильные мира сего, то явное равнодушие к ней, ее членам и возможностям, может сильно сбивать с толку.
Тем не менее, он продолжил. Дальше был длинный рассказ о том, что в связи с изменившейся политической обстановкой, детали которой ему неизвестны, была дана команда проконтролировать и обеспечить безопасное путешествие Никоса с Кариной до места, где им уже ничего не будет угрожать. То есть до туда, куда они и стремятся. Ведь у Карины, вернее ее отца, здесь сильные враги, иначе не объяснить, почему уже оробосцы пытаются их уничтожить. Потом он рассказал, что произошло в городе с его точки зрения. О том, как он нашел Лулио, договорился с ним о совместных действиях. И потом, пока Повелитель вел незримое противостояние со своим врагом, тоже стал искать этого врага. И нашел-таки, аккурат перед тем, как там возник воздушный вихрь, ставший разрушать дом. В любом случае, вихрь только помог ему, так как отвлек внимание Повелителя и тут уж Шойнц не терял времени даром, а просто окончательно разрушил дом, похоронив в развалинах вражеского Повелителя Чар. Потом он вернулся к Лулио, раскопал его, и с того времени тот в себя не приходит. Лечить его Шойнц не решился, так как тоже отметил лечебную работу в ауре чародея. А потом он отправился на поиски Никоса, а Лулио он оставить не мог – неизвестно, были ли у врага сообщники или нет. Кроме того чародей был своего рода пропуском, то есть человеком, способным легализовать искусника в Оробосе. Ведь об их договоренности кроме них самих никто не знал. А в таких условиях незримо сопровождать Никоса и охранять его очень сложно, а может и невозможно, особенно в столице. Шойнц же предпочитал не допускать провалов в своих заданиях. Еще он сказал, что Лулио очень близок к императору Оробоса, чтобы его слова имели определенный вес.
– Перед городом на нас напал Лулио. – Молча выслушав Шойнца, чем изрядно того нервировал, сказал я и снова уставился в огонь. Однако через воздушного элементаля с удовольствием рассматривал во всех ракурсах происходящее на берегу речки. Это добавляло мне кое-какие баллы. Видно было, как Шойнц переглянулся со своими спутниками.
– Вы уверены в этом? – Не поверил он.
– Лулио был учителем Карины и она узнала его конструкты. – Так же равнодушно ответил я.
– Боюсь, что тут что-то не чисто. – После некоторого молчания, сказал искусник. – Про то, что Лулио де Мондо был учителем Карины эль Торро, я не знал. Но логика событий говорит о том, что он пытался защитить вас.
Я пожал плечами. После довольно продолжительного молчания, Шойнц все же спросил:
– Могу я узнать, каково ваше решение?
Я же думал, что не вовремя они появились. В принципе после сегодняшнего мне уже надоело быть мальчиком для битья и я подумывал залезть с Кариной в пузырь и просто перелететь в столицу Оробоса, или куда скажет девушка. Тем более, что свою неделю я у судьбы вырвал, дал развернуться Компу и хоть пока все равно надо было разбираться в его возможностях, делать это можно было бы и на ходу, уже не опасаясь в любой момент поплыть, потерять сознание или еще чего-то в этом роде. И вот как только я об этом задумался – сразу появляются эти…
В результате мы плывем все вместе на нашем кораблике в сторону столицы. Я взял себе тайм-аут, пока не очнется Лулио и я с ним не поговорю по душам. Ведь действительно его возможное расположение к Карине дорогого стоит. А то, что она решила, что именно он на нас напал – еще по воде вилами писано. Ситуацию может разрядить сам чародей. Понятно, что Повелитель Чар влегкую может задурить мозги, но мои вряд ли, тем более тут я собирался руководствоваться только логикой и тем, что мне удастся выцепить из мозгов чародея. Для этого я надеялся использовать ментального элементаля и то, что Лулио до сих пор без сознания оказалось очень удачненько – надо было хорошенько потренироваться. Правда получалось так себе. Пока особо похвастать было нечем, может и не получится. В любом случае я решил просто посмотреть, что будет.
Шойнц отпустил спутников, наказав им двигаться своим ходом в столицу Оробоса, всячески шифруясь, пока Лулио не решит проблему их нахождения в империи официальным путем. Наверно у него были еще помощники, но о них он ничего не говорил. Я бы тоже не стал.
Карина долго еще не подходила к Лулио – обижалась на него. Но я рассказал ей, что мне поведал Шойнц и высказал свое мнение, что нестыковок в его рассказе пока не вижу. И через некоторое время, заметил, как она скрылась в каюте, где мы расположили Повелителя Чар.
До сих пор мне грел душу взгляд искусника, когда я растворил в воздухе наш домик, а на реке мановением руки создал кораблик. Как он не крепился, его ощущения пришибленности я четко просек. Но при этом в его отношении ко мне явно стало выделяться из общего фона чувство опаски.
Понятно, что я постарался обезопасить себя с Кариной от возможного вероломного поведения Шойнца и Лулио, когда он очнется. Но что-то мне подсказывало, что опасаться пока нечего.
За несколько дней, проведенных на корабле, я успел ознакомиться с первой мемокопией, начал потихоньку потрошить Комп на его возможности. А если правильнее сказать – на возможности уже моего мозга, усиленного вычислителем, который полностью развернулся и стал частью меня.
Как-то, поделав основные дела, я грел пузо на солнышке и наконец решил открыть новую мемо- копию, но не личный дневник, хоть он был более мне интересен, а докладную записку, вернее ее черновик. Вдруг подумалось, что возможно там мне откроется сакральная истина. Я ошибался. Сервер чуть себе
