и незатейливо отрубали голову. Потом-то все вернулось на круги своя, но уже не с таким размахом. Можно считать, что преступности там нет. В Оробосе тоже быстро справились с ситуацией. Только быстрее и проще. Хотя насчет проще – как посмотреть. В принципе там и так-то не особо разгуляешься: чародейские дознаватели свое дело знают туго – вмиг по определят преступника, и даже если следов нет – просто побывав на месте преступления. Ведь многие из них – Видящие. Но во время последней войны таких мало осталось в столице, поэтому всевозможные лиходеи оживились. Ну, а как с войны, пусть и проигранной, но не разгромной – ресурсов и людей оставалось еще много – вернулись столичные чародеи, проблема с преступностью решилась в течение нескольких дней. Кого-то просто по наводке чародеев взяли стражники, кто-то сам пришел, управляемый специальными поисковыми конструктами. Ну, а от Повелителя Чар, на мой взгляд, вообще невозможно скрыться. – При этих словах Карина грустно улыбнулась, но промолчала. А так она с удовольствием слушала о делах давно минувших. Ей интересно было услышать о тех событиях с другого ракурса.
– К тому моменту Кирин успел осесть в Оробосе, и хоть и не занимался более воровством и даже некоторое время работал обычным стражником в Турсусе – довольно большом городе на западе империи, решил на всякий случай сменить и место жительства, и работу. Попутешествовав по разным странам, он встретился со мной в Хлое. Ну, а я… – Дорникус замолчал и неподвижным взглядом уставился в костер, как бы вспоминая прошлое.
– Я же, – тем временем очнулся Дорникус, – родился на юге Оробоса в аристократической семье, но обедневшей давно и бесповоротно. Отец, как ни старался, не мог подняться на ноги. Совсем отчаявшись, он решился на не очень чистую с точки зрения закона авантюру, но не преуспел и потерял голову. В прямом смысле. Мать не надолго его пережила, в особенности, когда вскрылось это дело, и нашу семью лишили всех званий и привилегий. Ну, а я… Я отправился скитаться по свету, оставив за собой трупы предавших отца людей. Сменил имя, нанимался в охрану, работал стражником, какое-то время даже проучился в общеобразовательной академии в Кордосе, учился мечному искусству в школе старого Рикха в Оробосе, побывал почти во всех странах, пока не встретил Боркуса и Кирина. И вот уже лет десять мы – охотники за головами. – Дорникус замолчал.
Мне тоже нечего было сказать. Судя по всему, охотник был честен, может чего-то и не договаривал, но подробности мне были не интересны. Искренность Дорникуса вызывала уважение. Пусть и, не называя имен, но он довольно много рассказал о себе и своих друзьях.
– Ну и как вообще. Нравится людей ловить?
Дорникус пожал плечами.
– Ничем не хуже других занятий. Да, бывает, что и на мели сидим довольно долго, но случалось хорошо финансово подняться. Накопить, к сожалению, не выходит. Но и чем-то другим заниматься уже не хватает желания, что ли. Или просто шанса не было. Да и хорошо мы уже притерлись друг к другу, стали семьей. Все же десять лет вместе. И пока живы.
– А торговлей снова не пробовали заниматься?
– Ну… Может и не против бы заняться, но для своего дела нужен хороший начальный капитал или что-то такое, что есть только у тебя, что-то уникальное, чтобы без конкурентов. Тогда можно подняться. Вот, Боркус подтвердит. А по мелочи возиться нет желания.
– Понятненько… – пробормотал я и задумался.
Все было в точности, как рассказывал Боркус – на горизонте за слегка волнистой колышащейся степной травой постепенно стали появляться мелкие зеленые кляксы, по мере приближения превращающиеся в небольшие деревья. Так себе деревца, можно даже сказать хиленькие. В промежутках между ними часто встречались куски камней, похожих на остатки раздробленных скал. Но главное, что чуть дальше за ними из под земли вырастала стена. Наверно какие-то искривления света создавали такой эффект – издалека ее не видно, только растения, а приближаешься – как в каком-то старом мультике позади них начинают подниматься стены. И дискомфорт, описанные Боркусом, из почти незаметного беспокойства на грани восприятия с приближением начинал давить, хотя раньше всех его почувствовали лошади – пришлось их успокаивать неестественным природе способом, то бишь магически-чародейски. В какой-то момент себя проявил биокомп и неприятные ощущения как отрезало.
– Карина? – Я обернулся к девушке. Она с сосредоточенным видом что-то делала. Что именно, вскоре стало понятно – ее аура слегка поджалась, уплотнилась (кстати, управлять ее размерами у Карины получилось уже через полсуток после нашей первой стоянки) и замерцала ровным бело-желтым светом. Она облегченно вздохнула:
– У меня уже все в порядке.
Я кивнул и посмотрел на наших сопровождающих. Бледных сопровождающих, надо сказать. М-да… как-то я не подумал. Придется их тут оставить или придумать им какую-то защиту.
– Сможешь с ними что-то сделать?
Карина с сомнением глянула на мужчин и задумалась.
– В принципе, попытаться можно. Хотя и сложно будет – я никогда такого для других не делала.
Спустя минут десять, нужный конструкт был создан. Сначала я снял с него копию, а потом создание Карины, повинуясь ее команде, нырнуло в ауру Дорникуса и замерло в полуметре от темени мужчины. От него вниз потянулись нити, с каждым мгновением умножаясь, пока полностью не оплели ауру мужчины.
– Некоторым образом внешняя блокировка ауры, но не полная. Поэтому не особо вредная – несколько дней спокойно можно держать. – Пояснила Карина. – Вроде бы работает… – Тихо сказала она, вглядываясь в слегка потемневшую ауру мужчины. Впрочем и внешние проявления были видны – бледность с лица ушла и Дорникус облегченно задышал.
– Посмотри, копия работать будет? – Спросил я и создал перед Кариной дубль ее конструкта. Сам я различий никаких не видел. Карина вгляделась в дышащую энергетическую кляксу и кивнула.
– Да, видимо сложность конструкта невелика, поэтому особых отклонений я не вижу.
Забавно, – подумал я, внедряя конструкты в ауры Боркуса, Кирина, а так же наших животных (сняв времянку), – чем проще конструкт, тем точнее его копия. Все же не совсем понятно. Пусть информструктура и проще, но ведь даже у такого образования все равно есть уровни, находящиеся вне разрешающей способности биокомпа. Странная закономерность, если это можно назвать закономерностью.
Тем временем мы продолжили путь, уже не поддаваясь отталкивающей 'ауре' этого места. Кстати, на лошадок конструкты подействовали точно так же, как и на людей. Видимо, блокировка вредного излучения не настраивалась на какие-то специфичные параметры ауры, а действовала универсально.
– Как ты думаешь, похоже это на чародейское проклятье? – Спросил я. – Ну, типа, чтобы никто чужой не подходил.
– Нет. – Покачала головой Карина, придерживая слегка вырвавшуюся вперед лошадку. – Как бы тебе сказать… В любом проклятии чувствуется как бы запах его создателя. Некие едва заметные ощущения на грани восприятия. Точно не скажешь, что именно это такое, но оно есть. Здесь же чистое… Чистый результат… Да, проклятием можно подобное сделать, но и выглядеть это будет по-другому. Если честно, я и проклятия как такового не вижу и не чувствую. Только результат его действия. Хотя защита прекрасно справляется.
Я кивнул. Скорее всего тут в чистом виде инфразвук – больше ничего в голову не приходит. Только непонятно, почему защита ауры все же работает – инфразвук ведь действует не только на слух, но и на весь организм и его органы. Как оно еще будет, когда мы приблизимся к эпицентру, где колебания максимальны по амплитуде. Справится ли защита? Насчет моей я был уверен, хотя вопросы к возможностям биокомпа по блокировке оставались теми же.
Тем временем стена за спиной уже довольно больших деревьев заметно выросла. Практически отвесные скалы действительно напоминали грубо отесанные стены какого-то замка. Вот только замок большеватый, чтобы быть результатом деятельности человека.
От нас с Кариной отлетела стайка конструктов-шпионов и отправилась на видео-разведку. Мы же тем временем спешились и решили перекусить, пока не появится результат.
