Хлестнул тросточкой наугад. Попал или нет — неясно. Кажется, не попал. Но самого тряхнуло с головы до ног так, словно в него угодил разряд станнера, — и Платон отключился… Он очнулся лежащим на полу. В комнате горел свет. Коробка, где он хранил артефакты, валялась рядом. Пахло горелым. Крошечный замочек на коробке был попросту выжжен. Золотой кувшинчик на месте. А вот кош исчез… Атлантида поднялся, но его тут же затошнило и качнуло куда-то вбок. Он замычал от отвращения и уселся на кровать.
В коридоре раздались шаги. И Платон в последнюю минуту успел схватить кувшинчик и спрятать под подушку. На пороге возникли Ноэль и Кресс, оба в роскошных халатах до полу.
— Что случилось?..
— Ничего особенного… У меня только что украли моего золотого коша. — Супруги переглянулись. Казалось, этот факт их нисколько не удивил. — Вы случайно его не брали?
Кресс надменно сдвинула брови. Ноздри ее тонкого носа затрепетали.
Какой великолепный гнев!
— Нам ни к чему, — отрезал Ноэль.
— Ни к чему? Я заплатил за него десять тысяч кредитов. А теперь он исчез. И как вы справедливо изволили заметить, кош был золотой.
— Вы же слышали — нам он не нужен!
— Может быть, наша очаровательная Андро решила поближе изучить статуэтку? — поинтересовался Платон.
— Она не брала! — зло покусывая губы, заявила Кресс.
Почему она злится? У него исчезла золотая статуэтка, а Кресс злится. Занятно.
— Пойдем к ней и спросим, — предложил Ноэль.
Платон запер дверь, хотя знал, что для таинственного вора это не помеха.
Была ночь, очень светлая немертейская ночь. Здесь все ночи светлы — в воздухе парят тысячи, миллионы, миллиарды светляков, и кажется, что звездное небо спустилось на Немертею.
Атлантида с самым решительным видом направился к дому Андро. Ноэль, поначалу его сопровождавший, остановился невдалеке и наблюдал за происходящим с видом постороннего — как будто это не у него в доме произошло ограбление. Платон уже собирался постучать, но тут в небе, затмевая желтое мутное свечение тумана на дальних холмах и белесое свечение живых звездочек-светляков, вспыхнуло оранжево-желтым, будто брызнуло во все стороны веселым огнем. Золотая светящаяся сеть повисла на мгновение в небе, а потом распалась и погасла. Платон замер, глядя на эту странную картину.
Ноэль тоже смотрел, подняв голову. И в золотом отсвете странного огня Атлантиде показалось, что Ноэль улыбается.
Дверь в дом Андро распахнулась, и она возникла на пороге в короткой ночной рубашке.
— Вы видели?! — крикнула она. — Что это было?
— Я шел пригласить вас на фейерверк, — сказал Платон. — Но не успел…
— Фейерверк? — переспросила Андромаха. — Что это такое?
— Были когда-то такие развлечения. Очень давно. Но в нынешнем веке они вновь входят в моду.
О пропаже ему говорить почему-то расхотелось.
Столица Немертеи. Немертейский храм
Андро явилась, как и обещала, на рассвете. Кресс не торопилась пригласить гостя к столу, так что Платону пришлось довольствоваться стаканом местной браги. После чего они с Андромахой направились к стене.
— Стену построили до или после открытия Немертеи? — поинтересовался Атлантида, когда перед ним распахнулись ворота. Он удивился, что не знает этого факта. Да, он ничего не знает о стене, потому что этой информации не было в сети. Не имелось даже изображений стены.
— Стена древняя, — сказала Андро. — Это несомненно.
— Древнее бластеров?
Она пропустила насмешку мимо ушей.
— Материалу в основании около шести тысяч лет. То есть начало Третьего царства.
Вещи, оставленные в вездеходе, в самом деле никто не трогал, зато какой-то невежливый зверь измазал всю поверхность вездехода липкой желтой слизью, особенно постарался испакостить прозрачный купол. Атлантида неосмотрительно тронул липкую поверхность и туг же перепачкал не только ладони, но и новенький темно-зеленый комбинезон.
— Что это? — брезгливо морщась, спросил Платон, безуспешно оттирая нейтрализующей салфеткой густую вонючую слизь с ладоней. — Кто оставил эту дрянь?
— Гигантский слизень. Они роют норы повсюду, забредают и за стену. Но редко. Обычно под постройками они ходов не делают. Некоторые астро-зоологи считают этих тварей разумными. Но я так не думаю.
— Вы ошибаетесь, они весьма смышленые. И теперь я понимаю, почему эта тварь старательно обделала ваш вездеход. Разумные существа терпеть не могут, когда их считают безмозглыми, и при любом удобном случае мстят обидчикам. Вспомните себя.
— При чем тут я?
— Я имел в виду всех женщин, — шутка была несколько старомодна. Но в среде археологов в моде старина.
Андро обиделась. Она успела замотать платком лицо, но он видел ее глаза и навернувшиеся на них слезы. Какая чувствительность! Он терпеть не мог подобных сентиментальных сцен.
— Кстати, а почему робот не вычистил вездеход? — поинтересовался Атлантида вместо извинения.
— Слизь тут же засорит сопла. Потому пришлось робота перепрограммировать, чтобы он ни в коем случае ее не трогал.
— А кто же будет отчищать эту мерзость?
— Мы.
— Да? Я тоже должен принять в этом участие?
— Через два часа слизь засохнет и ее будет практически не отодрать.
Андро вытащила из сервисного отсека коробку, набитую чем-то похожим на желтоватую вату — видимо, какое-то местное растение. Полчаса они драили вездеход.
Робот стоял рядом и фиксировал:
— Семьдесят два процента поверхности площади очищено… семьдесят три процента поверхности площади очищено…
— Все ваши роботы устарели лет сто назад! — воскликнул Платон, стирая пот со лба. Его новый комбинезон был покрыт отвратительными пятнами. Зато Андро, как ни странно, почти не перепачкалась.
— Кто спорит… — невозмутимо отозвалась Андро.
— Восемьдесят два процента площади очищено…
— Почему вы заставили меня бросить все оборудование в космопорте? Мой робот новейшей модели — F-55001 очистил бы все за три минуты. Недаром он стоит дороже «Феррари» с антигравитационным днищем.
— Тогда тем более не стоит привлекать его на подобные работы: вдруг у него тоже засорится сопло.
— Ну и черт с ним. У новых моделей сопла сменные. Полтысячи как минимум в запасе. Так что на обозримое будущее нам хватит.
Наконец они закончили с очисткой и поехали на раскопки.