55. Голован по кличке Гекрс. Собачьи метки там и тут.
Ныне, восстановив связь с Большой Мягкой Лапой из Пещеры, можно догадаться в сколь неподъемную авантюру (папугая по человечьи) моя шерстистая сущность тогда вляпалась. Возвращаться в родные пенаты через половину Большой Суши. Туда, где, вполне допустимо, уже никого не осталось. Ибо мамка погибла на моих глазах, а стая ушла из пещер, запутывая охотников. Ведь могла бы и не вернуться. Или пасть окончательной жертвой новых собирателей круглоголового щенячьего помета. Времени-то сколько прошло. А главное, само расстояние. Будь связь с Большой Лапой попрочней, получилось бы додуматься, что наш народ живет не в единственном месте. Во времена, отдаленные долгой дезоксирибонуклеиновой нитью нанизанных поколений предков, круглоголовый народ расселился во многих ареалах. Вроде бы, голованы обосновались даже на некоторых меленьких клочках суши, а не только на Большой. Как и народ людей, они произвели экспансию в мир очень и очень давно. Странно, что за все это долгое время наши народы – людей и голованов – все еще не столкнулись по серьезному. Только вот теперь, видимо, пришел час.
И значит, моя четвероногая сущность могла бы найти приют у собратьев где-нибудь гораздо поближе. Допустим, в лесистой зоне севернее. Или на востоке, в горах. Возможно, тогда бы все стало по-другому. Не исключено, что моя мохнатая сущность попросту не добралась бы до места. Хочется верить, да видимо так и есть, что Большая Мягкая Лапа из Пещеры устроила так специально. Проверила мою звериную сущность и четвероногую плоть на расторопность, выносливость и вшивость. Мало ли, чтобы случилось, приживись моя четвероногость в других стаях. Может, ей не суждено бы было возвыситься в иерархии даже с третьим глазом. Или за время короткого пути, моя круглая голова не сумела бы раскусить народ людей до конца. Понять их хищную натуру и их убийственную для всей Большой Суши вредность.
Только на долгом пути к югу, в экваториальную (как попугаят люди) глушь, стало возможно выстрадать до конца всё вредительство расы двуногих паразитов. Лишь пройдя сквозь не один, а множество распластанных по суше опухолей-городов – маленьких, чудовищных, всяких – удалось до конца усвоить их губительную мерзость. Даже стертые в пыль, эти заразные метастазы оставались жуткими творениями. Моя подшкурная сущность чувствовала и знала, что эти города исчезли недавно – в Большом Апорте. Здесь не в шутку, уже не игрушечно, столкнулись боги Железа и Пламени большущих стай. Рассматривая издали осколочные выкусы раздавленных городов, моя четверолапая сущность, костенела от сравнения. Как далеко было до этого ужаса даже тяжелым, а ныне до смешного легким, «зубоскалам». Сколько аналогов этих же «зубоскалов», с другими названиями, валялось тут же, присыпанных ошпаренным мусором.
Даже к этому мусору подходить не следовало. Отрава бога Пламени затаилась там и ждала. Валялись вокруг окоченевшие крысы. Глупые съедобные твари, обратившиеся ныне несъедобными.
Эти кладбища городов следовало обходить по долгой-долгой дуге. Разбушевавшийся бог Пламени вошел в раж и искривил все прямые дороги, так лелеянные ранее народом людей. Большинство из них давно оставили свои игры с боестолкновениями. Они даже забросили игру в цивилизацию. Им стало не до того. Большинство мигом стали простыми шакалами-падальщиками. Моя звериная сущность могла бы посоревноваться с ними в этом деле на равных, если бы отныне не существовало более простого способа выживать. Охота на человека, вот что поддерживало блеск шкуры и округлость боков моей сущности вблизи умерших городов. Не сказать, что человек был самым вкусным на свете яством, но зато он был самой легкой добычей. Сложная охота затормозила бы мою четвероногость, а останавливаться вблизи обращенных в дым городов не стоило. Ветры и дожди продолжали и продолжали вымывать оттуда заразу и щедро разбрасывать по округе. Человеческий бог Пламени обожал раскинуться на просторе. Моя звериная сущность не жаждала близкого знакомства с ним, с меня было довольно и преследующего по пятам бога Железа.
56. Доктор Дар Гаал. Приписываемые дневники.
Даже убийца-человек вряд ли бы сообразил, что самым опасным в данной ситуации, является вовсе не затаившийся в папоротнике автоматчик, а скромно восседающий в сторонке товарищ, вперившийся в тубус электронно-лучевого индикатора. Что с того, если под пальцами у него имелись какие-то кнюппели и кнопки? Само оружие находилось не рядом с ним, а почти в пятнадцати метрах в стороне. Разумеется, кабельная пуповина делала из парочки команду «ух!», но стелящийся по землице кабель еще требуется увидеть, и связать одно с другим уже в голове. Очень даже не исключено (наш «биологический триумвират» – зоолог, палеонтолог и ветеринар – так и не пришли к единому мнению даже после), что зверюка зрит еще и в инфракрасном, и тогда она наблюдала, в свою очередь змеящийся, кабель как на ладони: образно выражаясь, ибо ладоней у твари, все-таки, нет. Но, так или иначе, и, само собой, на наше счастье, при всей длине мохнатой жути, в голове у нее не хватило нейронов для оценки опасности и качественного вывода. Или может, все же, нас спасло ее желание поучаствовать в танце. Нестерпимое желание. То есть, ритуальный танец шамана Кадидадалло, сконцентрированный в этом танце настой из наблюдений многих поколений предков колдуна. Вероятно, в процессе накопления столь уникального опыта погиб не один наблюдатель. Ну что ж, теперь их опыт спас нас, пришельцев с севера.
Словно специально, меховая накидка твари каким-то образом рассеивала тепло, маскировала ее млекопитающее нутро. По крайней мере, убирало его ниже порога чувствительности инфро-прицела «качалки». Трюк, наверное, нужный. Только Выдувальщик ведает, на кого охотилась зверюка помимо людей.
Маргит Йо не спал, но на свою беду, безрассудно доверился технике, Потому он не засек тварь на подходе, и никак не среагировал на момент, когда она бесшумно снизошла к нам с верхних этажей леса. И значит, ей ничего не стоило поубивать всех нас, продолжи она действовать с прежней расторопностью. Но ее заворожил танец, так же, как и нас в течение первого часа. И она заплясала, бесшумно, как и шаман.
Ответа мы не добились, но думаю, Кадидадалло почувствовал, когда чудище оказалось впритирку. Наверняка он понял, что в жизни ему осталась какая-то секунда-две, или… Или может быть дольше, если он не прекратит танцевать. Теперь уже конкретно для зверя.
57. Голован по кличке Гекрс. Собачьи метки там и тут.
Каюсь, однажды в моей подшкурной сущности зародилась мысль, что было бы вовсе неплохо, если бы разные боги Железа и боги Пламени прихлопнули друг дружку. Пусть бы они напрочь стерли совсем уже все метастазы городов. Выкосили заодно все это невкусное, двуного-ходячее мясо. Тогда бы Большая Суша очистилась от этой заразы. Как хорошо бы стало в мире. Перед всякими домашними пёсиками- лилипутами и ухоженными кошечками встала бы простая вилка альтернатив. Сдохнуть, обратившись удобрением для разросшихся дерев, или перестать побираться у холодильника и снова научиться охотиться самостоятельно. Минет всего парочка поколений, даже моя четвероногая сущность еще не померкнет, передавшись щено-детишками в щено-внучатам, а опухоли рухнувших бетонных пещер проржавеют до конца и обратятся в покрытые зелеными лесами холмы. Как хорошо будет тут моему народу.
Но как-то, после обхода очередного препятствия, явно сотворенного очень сильным богом Пламени, родилась новая мысль. Кстати, в этот раз отравленное пламя сожгло не город, а именно огромный кусок леса. Вначале там что-то взорвалось. Ну, типа если какой-нибудь «зубоскал» увеличить раз в тысячу и подсунуть под него миллион псов-толстяков со взрывчаткой. Может, в этом небольшом, а теперь начисто выгоревшем лесу стояло что-то военное, еще из той давней человеческой игры? Может быть. Но вот мысль, дошедшая видимо прямиком от Большой Мягкой Лапы, оказалась обескураживающей.
Если позволить народу людей вести свои игры с боевыми собаками и прочим дальше, то кончится это не просто взаимным уничтожением больших стай людей поголовно. Туда же пойдут не только обвешанные толом толстомордики и гавки-низкорослы. Народ людей так устроен, что не успокоится, покуда не утянет за собой в Пещерную Глубину всех подчистую. Может, сохранятся одни какие-нибудь мухи. Расплодятся вволю, потому как птицы сойдут на нет, ибо деревьев не останется совсем. Все сожжет человеческий бог Пламени в параксизме пьяного буйства. Да и бог Железа не уймется, покуда не додавит гусеницей последних козявочек.
Короче, если на Большой Суше останется народ людей, всем остальным зверушкам и птенчикам можно поковать пожитки в Глубь Пещеры. Уж народу голованов, тем само собой. Их еще раньше под «зубоскалы» засунут. И значит, вывод прост.
Неплохо бы каким-то способом стереть народ людей, все его стаи, с Большой Суши подчистую. Или там, со всей Сферы Мира, если попугаить по-человечьи. Вопрос только, как?
